С момента получения независимости Индия выбрала и сумела сохранить приверженность демократическому пути развития, в то время как во многих постколониальных странах политические режимы трансформировались в различные варианты авторитаризма. Одна из причин устойчивости и жизнеспособности индийского варианта демократии связана с колониальным периодом истории страны, на протяжении которого происходило формирование и утверждение на индийской почве под воздействием импульсов извне институциональных основ парламентской системы и соответствующей политической культуры [Володин, 1989, Democracy..., 2001, p. 56]. Британская колониальная администрация играла направляющую роль в политическом процессе в Индии, задавая его вектор и рамки. В свою очередь, в колониальной Индии существовали два основных пути усвоения и практики использования демократических норм и процедур: участие в работе законодательных органов и участие в работе Индийского национального конгресса (ИНК) и других партий, деятельность которых строилась по образцам западных политических ассоциаций [Divided by..., 2005, p. 19]. Конгресс не только определял характер и задавал темп национально-освободительного движения, но и являлся важным механизмом политической социализации индийцев наряду с существовавшими законодательными советами, муниципальными органами и общественными организациями.

Ключевые слова: Индийский национальный конгресс, Свараджистская партия, ненасильственное несотрудничество, легислатуры.

Весьма показателен в плане утверждения в Индии демократических норм и процедур период начала 1920-х гг., когда после окончания первой кампании гражданского неповиновения Индийский национальный конгресс оказался перед необходимостью разработки дальнейшей программы действий с учетом новых политических реалий, что привело к усилению внутрипартийной борьбы и формированию в рамках ИНК свараджистского крыла, инициировавшего широкомасштабное участие конгрессистов в работе законодательных советов Индии.

Долгое время в индийской и отечественной историографии основная роль в процессе продвижения Индии к независимости отводилась М. К. Ганди и предложенной им доктрине ненасильственного несотрудничества, в то время как участие индийских партий в работе легислатур недооценивалось и как следствие, оставалось менее изученным. Так, тактические инициативы свараджистов рассматривались как "мятеж" против методов Ганди, а их действия оценивались в целом как малоэффективные [Sitaramayya, 1946; Majumdar, 1963; Aggarwala, 1971; Новейшая история..., 1959]. Со временем по-новому стали высвечиваться значимость и место конституционно-парламентских форм деятельности в освободительном движении для последующего разви-

стр. 63
тия независимой Индии. Усилился интерес к конституционному развитию Индии в колониальный период. Не случайно с 1980-х гг. в индологии складывается представление о свараджистах как о закономерном явлении в истории освободительной борьбы, подчеркивается важность полученного ими опыта законодательной деятельности [Bakshi, 1985; Sarkar, 1989; Nanda, 1998]. В свете этого изучение внутрипартийных дискуссий в ИНК о будущем статусе страны, о методах национальной борьбы позволяет более взвешенно подойти к вопросу о роли и соотношении массовых, ненасильственных и парламентских форм борьбы в стратегии ИНК, значению "конституционного вектора" освободительного движения в процессе развития демократической политической культуры и становления национальной государственности.

Период первой половины 1920-х гг. был сложным и во многом переломным в истории индийского национально-освободительного движения. В сентябре 1920 г. Конгресс присоединился к объявленной Ганди массовой кампании гражданского неповиновения, поводом для которой стало введение репрессивного закона Роулетта. Кампания несотрудничества сопровождалась небывалым всплеском энтузиазма и готовностью к самопожертвованию среди индийцев. Участники кампании уверовали в силу гандистского метода и полагали, что достижение национальной цели - свараджа - близко. Однако, несмотря на то что движение ненасильственного неповиновения властям оказало сильное впечатление на колониальные власти, принципиальных уступок с их стороны индийцам добиться не удалось. Более того, власти ответили на проведение сатьяграхи массовыми репрессиями; к началу 1922 г. было арестовано около двадцати тысяч ее участников [Sitaramayya, 1946, p. 223]. Из лидеров ИНК только Ганди оставался на свободе.

К этому времени имели место случаи выхода кампании за рамки ненасилия во время демонстраций в Бомбее и Мадрасе, но поскольку движение находилось на пике своего развития, Ганди, осудив акты насилия, продолжил кампанию. Когда же в деревне Чаури-Чаура произошло очередное столкновение крестьян и полиции, в результате чего погибли двадцать два полицейских, Ганди пришел к выводу о необходимости прекращения движения несотрудничества. Свое решение он объяснил тем, что Индия еще не готова к проведению длительных ненасильственных кампаний гражданского неповиновения, которые требуют соблюдения дисциплины со стороны их участников. По его инициативе на заседании Рабочего комитета ИНК в Бардоли в феврале 1922 г. была принята резолюция о прекращении массового движения неповиновения.

Данное решение вызвало волну разочарования и непонимания как среди лидеров Конгресса, так и среди рядовых участников движения, настроенных в пользу продолжения борьбы с колониальными властями. По словам одного из организаторов кампании сатьяграхи в Бенгалии, Субхас Чандра Боса, "всеобщее негодование усиливалось еще больше из-за того, что Махатма не счел нужным проконсультироваться с представителями различных провинций, и потому, что обстановка в стране в целом чрезвычайно благоприятствовала для успеха кампании гражданского неповиновения" [Bose, 1964, p. 108]. Однако следует заметить, что Ганди довольно верно оценил политическую ситуацию в стране и, очевидно, кампания уже прошла свой пик и ее продолжение грозило утратой Конгрессом контроля над движением и выходом его за рамки ненасилия. После прекращения кампании гражданского неповиновения ИНК оказался в состоянии глубокого кризиса, численность партии резко сократилась. Ситуация осложнялась и тем, что правительство арестовало Ганди, лишив партию ее идейного лидера.

Незадолго до своего ареста Ганди призвал Национальный конгресс перейти к выполнению так называемой конструктивной программы. Ее основные положения предусматривали действия по привлечению в Конгресс новых членов, распространение ручного прядения и ткачества (кхаддар и чарка), организацию национальных школ, третейских судов, борьбу с неприкасаемостью и укрепление индусско-мусульманского единства. Помимо этого партия должна была продолжать проводить политику пяти

стр. 64
бойкотов (законодательных органов, судов, учебных заведений, должностей и британских товаров) [The Indian National..., 1924, p. 7], правда, предусматривалось некоторое смягчение бойкота учебных заведений и судов. По мнению Ганди, Конгресс должен был прекратить пропаганду бойкота данных институтов, а основной акцент сделать на организации национальных школ и третейских судов. Логика программы состояла в том, что продолжающийся бойкот правительственных учреждений требовал создания альтернативных национальных институтов, организацией которых ИНК и предложено было заняться.

В целом конструктивная программа была рассчитана на период отступления национальных сил и направлена на укрепление связи Конгресса с массами, консолидацию национального движения и пропаганду идей несотрудничества. Однако она не могла удовлетворить всех его членов, особенно тех представителей нового поколения индийских националистов, которые стремились к продолжению активной борьбы против британского колониального правления, а также многих умеренных конгрессистов, желавших вернуться к уже испытанным парламентским формам деятельности и скептически воспринимавших призывы Ганди к продолжению несотрудничества с властями.

Конференции провинциальных отделений ИНК, проходившие в апреле-июне 1922 г., продемонстрировали неудовлетворенность многих конгрессистов конструктивной программой. Особенно сильны настроения в пользу изменения политического курса Конгресса были в провинциальных комитетах Бенгалии, Махараштры и Центральных провинций. Представители Бенгалии и Махараштры вплоть до прихода Ганди к руководству ИНК играли в нем главенствующую роль, определяли его идейно-политическую направленность как светской либеральной партии. Представления о целесообразности участия индийцев в представительных и административных структурах Британской Индии имели здесь много сторонников. Не случайно представители этих провинций составили ядро оппозиции гандистской программе несотрудничества во время ее обсуждения на сессиях ИНК в Калькутте и Нагпуре в 1920 г.

Одним из первых, кто выступил с инициативой изменения программы действий партий, стал глава бенгальского комитета Конгресса Читта Ранджан Дас. Находясь в тюрьме в момент принятия бардолийской резолюции, он смог передать послание бенгальской провинциальной конференции ИНК. В своем обращении Дас призвал к существенной коррекции гандистской программы, наметив контуры новой тактической линии. Бенгальский лидер заявил: "В случае необходимости, мы должны овладеть провинциальными советами и действовать в них согласно принципам несотрудничества. Возможно, пока мы не добьемся своих прав, наша работа в советах будет заключаться в том, чтобы устраивать обструкции и мешать любой деятельности, хорошей или плохой" [Das, 1922, p. 17].

Резолюции провинциальных отделений Конгресса и Комитета по гражданскому неповиновению1 продемонстрировали, что гандистская доктрина несотрудничества оказала сильное влияние на мировоззрение и политическую позицию членов ИНК, но в то же время в партии сложилась и весьма серьезная оппозиция тактике несотрудничества в ее всеобъемлющем варианте. На фоне признания неготовности Индии к проведению новой массовой кампании сатьяграхи все острее вставал вопрос об отношении к реформированным законодательным органам, полномочия которых заметно расширялись в соответствии с Законом об управлении Индией 1919 г. Именно вокруг вопроса о вхождении в советы разгорелись основные споры, в результате чего партия разделилась на два лагеря: "сторонников перемен", ратовавших за тактические новации,

1 В июле 1922 г. по решению Всеиндийского комитета Конгресса к работе приступил Комитет по гражданскому неповиновению в составе шести членов: Х. А. Хана (председатель), М. Неру, В. Д. Пателя, М. А. Ансари, Ч. Раджагопалачари и С. Айенгара. Опросив около восьмисот членов партии, Комитет пришел к выводу, что страна не готова к новой массовой кампании гражданского неповиновения.

стр. 65
и "противников перемен", последователей Ганди. Согласно уставу Конгресса окончательное решение по вопросу о дальнейшей программе партии должно было быть принято на съезде Конгресса.

Местом проведения очередного съезда ИНК в декабре 1922 г. стал г. Гая (пров. Бихар). Обе противоборствующие группы в Конгрессе придавали съезду большое значение, поэтому и сторонники Ганди, и их оппоненты старались провести на съезд как можно больше своих представителей. Председателем съезда был избран Ч. Р. Дас.

В председательской речи Ч. В. Дас представил свое видение основных проблем национального движения и выдвинул альтернативную гандистской конструктивной программе схему политических действий. Он призывал Конгресс принять участие в предстоящих выборах в легислатуры и после вхождения в законодательные советы предъявить правительству ряд требований, а в случае отказа со стороны последнего применить тактику обструкции работы советов. В выступлении перед делегатами он так объяснял свою позицию: "До сих пор мы бойкотировали законодательные органы извне. Мы многого достигли - престиж этих органов упал, и страна знает теперь, что люди, которые заседают в них, не являются истинными представителями народа. Но законодательные органы продолжают существовать, и долгом Конгресса является более эффективный бойкот их изнутри" [Congress..., 1934, p. 589]. Действительно, в 1920 г. выборы в легислатуры, несмотря на их бойкот со стороны Конгресса, состоялись, и места в них заняли другие партии и объединения (преимущественно либералы), лояльно относившиеся к колониальному правительству. Поэтому в сложившихся условиях Национальному конгрессу, по мнению Даса, имело смысл принять участие в выборах, чтобы не допустить использования законодательных органов в интересах британских властей. Кроме того, он полагал, что участие Конгресса в выборах и последующая работа в законодательных советах послужат стимулом для активизации национального движения, которое находилось в состоянии упадка после прекращения кампании гражданского неповиновения.

Несомненно, что формулируя свою программу, Дас использовал опыт ирландских шинфейнеров2 [Nanda, 2008, p. 248]. Дж. Неру вспоминал, что в Индии в то время многие были увлечены тактикой шинфейнеров, и еще до начала кампании неповиновения он сам предлагал М. К. Ганди принять данную тактику в отношении законодательных советов. Однако Ганди отказался от нее по той причине, что подобная тактика не будет понятна населению, которое с большей готовностью воспримет призыв к отказу от голосования [Неру, 1955, с. 114].

Отчет Комитета по гражданскому неповиновению продемонстрировал, что большинство членов ИНК не поддерживало идею вхождения в законодательные советы, поэтому, чтобы добиться внесения корректив в тактическую линию партии, необходимо было доказать, что участие Конгресса в работе легислатур не противоречит программе несотрудничества. Не случайно в своей речи Ч. Р. Дас уделил много внимания обоснованию именно этого тезиса. "Было заявлено, что участие в работе легислатур противоречит идее несотрудничества, - отметил Дас. - Аргументация заключается в том, что идея вхождения в советы всегда будет ассоциироваться с сотрудничеством. Но это логически неверное суждение. Вхождение в советы с целью сотрудничества с правительством и вхождение в советы, чтобы не сотрудничать с правительством - это две разные позиции. Первая не соответствует идее несотрудничества, а последняя полностью соответствует ей" [Congress..., 1934, p. 593]. Для обоснования своей позиции он обратился к анализу конструктивной программы, отметив, что, осуществляя бойкот британских учебных заведений, судов и товаров, Конгресс ставит перед собой задачу

2 Шин фейн - ирландская политическая организация. На выборах 1918 г. в британский парламент шинфейнеры получили большинство мест, выделенных ирландцам. Избранные от Ирландии депутаты, отказавшись занять свои места в палате обшин, собрались затем в Дублине и провозгласили себя первым ирландским парламентом.

стр. 66
создания альтернативных национальных институтов и развития национального производства. По его мнению, единственно успешная форма бойкота легислатур - это "войти в советы и попытаться превратить их в институты, отвечающие интересам индийского общества, или же полностью покончить с ними" [Congress..., 1934, p. 590].

Как и ожидалось, основные споры между делегатами съезда развернулись вокруг вопроса о вхождении конгрессистов в законодательные органы. В партии преобладало скептическое отношение к реформированным законодательным советам, многие обращали внимание на то, что правительство фактически не считается с ними. Лидер "противников перемен" Ч. Раджагопалачари отмечал, что советы не представляют индийский народ, они только маска, выдаваемая за представительное правление [Rajagopolachari's Speech..., 1991, p. 69].

Вместе с тем уже на съезде предпринимались попытки выработать компромиссное решение по спорному вопросу. Так, политик из Мадраса С. Айенгар, ссылаясь на то, что избранные в ходе первых выборов в 1920 г. депутаты сотрудничали с правительством, предложил Конгрессу принять участие в очередных выборах с целью завоевать как можно большее количество мест, а затем отказаться их занять [S. Srinivasa. Iyendar's..., 1991, p. 71 - 74]. Однако "противники перемен" оказались непреклонны, тем более что их твердость подкреплялась личным авторитетом Ганди. По мнению "противников перемен", вхождение в советы с намерением парализовать их деятельность даст колониальным чиновникам возможность представить себя в глазах мировой общественности как мучеников, которые страдают ради привнесения на индийскую почву прогрессивных институтов [C. Vijayaraghavachariar's Speech..., 1991, p. 77]. Дебаты по вопросу об участии ИНК в работе законодательных органов приняли острый характер. Споры так затянулись, что работу съезда пришлось продлить на два дня. В итоге резолюция Даса о вхождении в законодательные советы была отклонена большинством голосов -1740 против 890. Конгресс постановил, что бойкот законодательных органов, образовательных учреждений, судов должен быть продолжен, и принял решение, что каждая провинция должна предпринять шаги для создания национальных образовательных институтов на твердой финансовой основе, а также органов самоуправления в деревне - панчаятов [Resolutions of the Gaya..., 1991, p. 81 - 82].

Возникшие в Конгрессе противоречия относительно дальнейшего политического курса были настолько глубоки, что Ч. Р. Дас и его сторонники не подчинились решениям съезда. 31 декабря 1922 г. было объявлено о создании в рамках ИНК свараджистской партии, в которую наряду с Дасом вошли такие видные деятели национального движения, как М. Неру3, В. Д. Патель4, Н. Ч. Келкар5, М. Р. Джаякар6 и др. Председателем партии был избран Ч. Р. Дас, секретарем - М. Неру. На следующий день Дас подал заявление об отставке с поста председателя ИНК, в котором заявил, что должен работать с теми, кто разделяет его точку зрения, подчеркнув, что разницу в подходах, возникшую в Конгрессе, рассматривает как проявление его жизнеспособности; хотя деятельность двух лагерей будет развиваться в разных направлениях, по его мнению, нет никаких причин, чтобы всем не оставаться в составе ИНК [The Indian Annual..., 1923, p. 872]. Однако отставка Даса не была принята Всеиндийским комитетом Конгресса, и он продолжал номинально оставаться на посту председателя.

3 Мотилал Неру (1861 - 1931) - юрист, представитель умеренного течения в ИНК, в 1920 г. поддержал программу гражданского несотрудничества М. К. Ганди, лидер свараджистской фракции в Центральном законодательном собрании в 1924 - 1929 гг.

4 Виталабхай Патель (1873 - 1933) - юрист, член законодательного совета Бомбея, первый избранный председатель Центрального законодательного собрания Индии в 1925 - 1930 гг.

5 Нарасимха Чинтаман Келкар (1872 - 1947) - последователь Б. Г. Тилака, редактор газет "Кесари" и "Махратта".

6 Мукунд Рамрао Джаякар (1973 - 1959) - юрист, лидер свараджистской партии в Бомбее, один из основателей респонсивистской партии в 1926 г., выступавшей за сотрудничество с правительством в легислатурах.

стр. 67
В феврале 1923 г. на учредительном съезде свараджистской партии в Аллахабаде была утверждена ее программа, в преамбуле которой подтверждалась верность кредо Конгресса - достижение свараджа всеми конституционными и мирными средствами - и принципу ненасильственного несотрудничества, но предполагалось "использовать его рационально, а не превращать в безжизненную догму" [The Programme..., 1991, p. 153].

Сварадж как национальный идеал свободы представлял собой довольно емкое понятие и мог трактоваться по-разному - от статуса доминиона до полной независимости. В Конгрессе не сложилось единого мнения по этому вопросу, поэтому попытки дать определение свараджу в конституционных терминах приводили к возникновению противоречий в его рядах. Дас при подготовке проекта программы свараджистской партии воздержался от отождествления свараджа с какой-либо формой правления. Вместе с тем на учредительном съезде ближайшей целью партии объявлялся статус доминиона. Впрочем, употребление понятия "статус доминиона", под которым в британской политической практике подразумевалась особая форма правления, установленная в отдельных частях Британской империи, было продиктовано стремлением донести до колониальной администрации национальные требования в понятной им форме. Для свараджистов продвижение к самоуправлению воплощалось в получении индийцами права самим разрабатывать конституцию и определять характер государственной системы с учетом национальных особенностей.

Еще до создания свараджистской партии выявилась широкая палитра мнений среди "сторонников перемен" по вопросу тактики действий в законодательных советах: от тотальной обструкции до выборочного сотрудничества с колониальным правительством в зависимости от его готовности учесть национальные интересы. В конечном счете программа действия была определена в соответствии с позицией Даса, а сам он стал для свараджистов консолидирующей фигурой. Тактика свараджистов в легислатурах состояла в следующем: избранные от партии депутаты предъявят правительству национальные требования и попросят об их осуществлении в разумный срок; в случае если требования не будут удовлетворены, депутаты от свараджистской партии должны перейти к политике "постоянной, последовательной обструкции" деятельности законодательных советов с целью сделать управление через советы невозможным. Кроме того, члены партии не должны принимать каких-либо официальных постов и должностей [The Programme..., 1991, p. 154].

Любопытный комментарий относительно обструкционистской программы свараджистов был опубликован в "Манчестер Гардиан" в июне 1923 г.: "Войти в советы и затем не заниматься ничем кроме обструкции - это настолько несерьезная политика, что она неизбежно должна быть опрокинута действительностью... Не нужно больших пророческих способностей к предсказанию, что новая партия Даса вскоре будет сотрудничать с правительством в направлении, ведущим к разумной оппозиции" [Manchester Guardian, 1923]. Искушенные в механизме функционирования парламентской системы английские наблюдатели заранее могли спрогнозировать, что, вступив на путь парламентской борьбы, свараджисты самой практикой парламентской деятельности будут подталкиваться к умеренности и компромиссам.

В течение первого полугодия 1923 г. о присоединении к новой партии заявили влиятельные группы конгрессистов в Махараштре, Бенгалии, Пенджабе и Центральных провинциях. Свараджисты развернули активную пропаганду, подчеркивая, что их программа не противоречит идее несотрудничества.

Согласно уставу Индийского национального конгресса, измененному в 1915 г., любая общественная организация могла действовать от имени Конгресса и избирать делегатов на ежегодные съезды, если признавала его кредо: достижение самоуправления мирными, конституционными средствами [Девяткина, 1970, с. 40]. Конкретные методы в уставе не фиксировались, что давало возможность действовать в рамках Кон-

стр. 68
гресса течениям и группам с различными взглядами на методы и формы достижения свараджа. Таким образом, устав Конгресса допускал само существование структуры свараджистов в его составе. Вместе с тем образование свараджистской партии, чья программа не совпадала с официальным курсом ИНК, подрывало его единство и таило в себе опасность раскола. Такая ситуация делала настоятельной достижение консенсуса. Ни свараджисты, ни их оппоненты не желали раскола партии и предпринимали попытки урегулировать возникшие противоречия.

В конце февраля 1923 г. между конкурирующими группами в Конгрессе было достигнуто первое соглашение, согласно которому стороны договорились о том, что до 30 апреля они не будут предпринимать никаких действий в связи с вхождением в законодательные органы; "сторонники перемен" будут сотрудничать с "противниками перемен" в тех пунктах программы Конгресса, по которым между ними нет разногласий [A Centenary..., 1985, p. 117]. Однако это временное соглашение оставило вопрос об отношении к свараджистской тактике открытым. Как писала по этому поводу индийская газета "Махратта", "если мы хотим достигнуть реального компромисса, то платформа Конгресса должна быть так расширена, чтобы объединять все партии, стремящиеся к достижению свараджа. Нельзя допускать превращения Конгресса в собственность "противников перемен", которые могут преследовать нарушителей" [The Mahratta..., 1991, p. 94]. Следует отметить, что главными редакторами целого ряда национальных периодических изданий были авторитетные конгрессистские лидеры, например Ч. Р. Дас ("Форвард"), Н. Ч. Келкар ("Махратта"), М. К. Ганди ("Янг Индиа"). Политические пристрастия руководителей находили выражение на страницах газет, которые служили целям разъяснения политических позиций тех или иных деятелей и во многом формировали общественное мнение на региональном и общеиндийском уровне.

Между "противниками перемен" и свараджистами развернулась борьба за руководящие посты в Конгрессе, подогреваемая личными амбициями. Среди индийской общественности и рядовых членов Конгресса росла обеспокоенность по поводу сложившейся в партии ситуации, раздавались призывы к поиску компромисса ради сохранения единства партии. Одна из индийских газет небезосновательно отмечала: "Серьезные разногласия среди лидеров движения несотрудничества создают затруднительную ситуацию. Руководители обеих групп в Конгрессе вместо того, чтобы работать в согласии, сеют семена раздора в стране. Они, кажется, забыли, что, используя разные методы, они в действительности работают ради достижения одной общей цели. Программы обеих групп могут быть полезны и эффективны по-своему. В то время как сатьяграха будет способствовать пробуждению широких масс и подготовке их к борьбе за сварадж, программа вхождения в советы сделает то же самое для образованных классов, подготовив их к дальнейшей политической борьбе" [The Pranvir ..., 1991, p. 107].

Среди конгрессистов было немало таких, кто не примыкал ни к одной из противоборствующих групп, активно выступая за поиск компромиссного решения. По их инициативе в мае 1923 г. состоялось заседание Всеиндийского комитета Конгресса, на котором была принята резолюция о приостановлении пропаганды бойкота законодательных органов в связи с наличием широкого мнения в Конгрессе в пользу участия в выборах [The Indian Annual..., 1923, p. 165]. В ответ на это лидеры "противников перемен" Ч. Раджагопалачари, В. Патель и Р. Прасад вышли из состава Рабочего комитета ИНК.

Поступок Раджагопалачари и его сторонников вызвал негативные отклики в национальной прессе, большая часть которой высказывалась за вхождение в советы. Так, газета "Кармавир" отмечала, что своими действиями Раджагопалачари только усилит разногласия и апатию в стране; его позиция на сессии ИНК в Гае стала причиной больших потерь для страны, и ему стоит быть более практичным и не делать фетиша из безжизненных принципов [The Karmavir..., 1991, p. 111]. После отставки трех лидеров был сформирован новый состав Рабочего комитета под председательством М. А. Ан-

стр. 69
сари, в который вошли руководители, не примыкавшие ни к одному из двух течений: Дж. Неру. С. Найду, А. К. Азад и другие. Однако этот состав комитета не пользовался серьезной поддержкой в партии, его решения фактически не выполнялись и саботировались отдельными провинциальными комитетами. В итоге он не смог вывести Конгресс из политического тупика и вскоре ушел в отставку.

В связи с неспособностью руководства партии выработать компромиссное решение, вопрос о дальнейшей программе действий было решено вынести на рассмотрение высшего органа - съезда. Чрезвычайный съезд ИНК был назначен на сентябрь 1923 г. в Дели. К этому времени свараджисты сумели завоевать симпатии значительной части политически активных слоев индийцев, и им без особого труда удалось склонить сторонников Ганди к компромиссу. Важно то, что проект очередного компромиссного решения по вопросу о вхождении в советы выдвинул соратник Ганди и лидер халифатистского движения Мохаммед Али. Позже в индийской прессе появились сообщения о том, что М. Али получил личное послание Ганди, находившегося в заключении, в котором последний призывал Али не следовать жестко его программе, а поступать так, как того требуют интересы страны [Gandhi's "Wireless"..., 1991, p. 119].

Принятая на съезде в Дели резолюция гласила: "Каждый конгрессист, если он не имеет религиозных или других возражений против вхождения в советы, может свободно выдвигать свою кандидатуру и голосовать на предстоящих выборах. Конгресс приостанавливает всякую пропаганду против вхождения в советы. В то же время Конгресс призывает всех своих членов удвоить усилия в проведении конструктивной программы нашего лидера Махатмы Ганди" [Sitaramayya, 1946, p. 267]. Таким образом, официально не присоединяясь к инициативам свараджистов, Конгресс фактически санкционировал участие членов партии в предстоящих выборах в законодательные советы, но не от своего имени. Это решение временно разрядило обстановку в ИНК и было значительным успехом свараджистов. Они получили свободу в осуществлении своих тактических инициатив, хотя им не удалось добиться официального признания их программы.

После завершения съезда ИНК в Дели свараджисты активно включились в предвыборную кампанию. В октябре 1923 г. был выпущен предвыборный манифест свараджистской партии, подготовленный М. Неру. Партия подтверждала свою решимость "следовать политике ненасилия и несотрудничества с существующим правлением до его радикального изменения в согласии с волей народа, выраженной через его выборных представителей", а также подчеркивала, что является составляющей Конгресса [Bakshi, 1985, p. 51]. Постоянная апелляция к доктрине несотрудничества была со стороны свараджистов во многом тактическим ходом. Поскольку авторитет Ганди среди значительной части индийцев был по-прежнему высок, свараджистам для укрепления своих позиций в Конгрессе и обеспечения поддержки избирателей было важно подчеркнуть преемственность своей программы принципам гандизма. В своей предвыборной агитации они использовали имя Ганди, позиционируя себя в глазах избирателей в качестве его последователей. Забегая вперед, следует отметить, что дальнейшая деятельность свараджистов в законодательных советах протекала в русле конституционной традиции, и они принимали мало участия в реализации конструктивной программы М. Ганди.

Несмотря на противодействие "противников перемен" и невозможность использовать финансовые ресурсы Конгресса, свараджисты на выборах в ноябре 1923 г. добились значительного успеха. В Центральном законодательном собрании они завоевали 45 из 105 выборных мест. На выборах в провинциальные законодательные советы особенно впечатляющих успехов свараджисты достигли в Центральных провинциях, где они завоевали абсолютное большинство мест: 41 из 73 [A Centenary..., 1985, p. 157], заняв, таким образом, стратегически ключевую позицию. В Бенгалии свараджисты составили самую крупную группу в совете, причем значительную поддержку им оказа-

стр. 70
ли мусульмане7. Так, из 39 мест, предоставленных депутатам от мусульманской общины Бенгалии, 21 место было завоевано кандидатами от свараджистской партии [Khan, 1987, p. 10]. В остальных провинциях успехи свараджистов были менее впечатляющими. В Бомбее, Мадрасе, Пенджабе и Бихаре они завоевали в среднем около 12% от общего количества мест в советах. Несмотря на то что свараджисты обеспечили себе абсолютное большинство мест только в законодательном совете Центральных провинций, общий результат выборов был оценен в Индии как их решительная победа.

Вместе с тем успехи, достигнутые свараджистами на выборах, повысили их престиж и в самом Конгрессе. На сессии ИНК в Коконаде в декабре 1923 г. ее председатель Мохаммед Али обратился к присутствующим с призывом не препятствовать свараджистам в осуществлении своей программы, хотя и подчеркнул, что Конгресс еще не готов принять их программу вхождения в советы. К тому же свараджисты, по его словам, не смогут уделять много времени конструктивной программе, осуществлением которой должен серьезно заниматься Национальный конгресс [Congress... 1934, p. 721]. Несмотря на возражения отдельных представителей лагеря "противников перемен", решения съезда, по сути, отразили предложения председателя. Итоговая резолюция подтверждала верность Конгресса принципам несотрудничества, призывала население выполнять конструктивную программу и готовиться к новой кампании гражданского неповиновения, а также подтверждала решение, принятое на съезде в Дели [The Final Compromise..., 1991, p. 141]. Показательно, что автором резолюции был не кто иной, как лидер "противников перемен" Раджагопалачари. В конечном счете стремление найти компромиссное решение ради сохранения единства партии возобладало, что стало показателем утверждения во внутрипартийной жизни таких принципов политической культуры, как плюрализм, толерантность, а также понимания руководством партии отсутствия в стране условий для организации новой массовой кампании сатьяграхи.

Таким образом, необходимость выработки обновленного политического курса после прекращения кампании неповиновения привела к появлению в ИНК течения, соперничавшего с гандистским, а затем и к возникновению партии, выдвинувшей собственную программу действий, основанную на сочетании парламентских методов борьбы с тактикой несотрудничества. Накал борьбы в ИНК по вопросам тактики свидетельствовал о том, что идея использования законодательных институтов в национальных интересах, традиционная для Конгресса, по-прежнему находит поддержку у значительной части его членов. Однако программа несотрудничества настолько сильно повлияла на мировоззрение основной массы индийских националистов, что свараджистская инициатива о вхождении в законодательные органы (вопреки позиции Ганди) могла быть реализована только под предлогом завоевания и слома колониального аппарата изнутри.

Очередной виток внутрипартийной борьбы в Индийском национальном конгрессе был связан с освобождением 5 февраля 1924 г. из тюремного заключения М. К. Ганди. Обосновывая целесообразность досрочного освобождения Ганди, правительство Бомбея, осведомленное об отрицательном отношении последнего к программе вхождения в советы, указало на возможность того, что "он открыто осудит свараджистов за их отход от первоначальных принципов несотрудничества, что приведет к падению их авторитета и сократит их шансы для проведения обструкционистской политики в легислатурах" [Chandra, 1988, p. 238]. Отчасти ожидания колониальных властей имели под собой основание.

7 Поскольку в Бенгалии 1/3 мест в легислатуре была закреплена - за мусульманами, для проведения политики бойкота работы советов изнутри свараджистам необходимо было заручиться их поддержкой. Накануне выборов Дас заключил соглашение с представителями мусульманской общины, предоставлявшее им ряд привилегий, в частности, за мусульманами предполагалось закрепить 60% мест в муниципальных органах в тех районах, где они составляли большинство, и 55% постов в провинциальной администрации после достижения Индией самоуправления [The Partition..., 2003, p. 43].

стр. 71
Освобождение Ганди из заключения было одобрительно встречено индийской общественностью, в том числе и свараджистами, которые рассчитывали заручиться его поддержкой. С этой целью Ч. Р. Дас и М. Неру посетили Ганди в Джуху (город на побережье около Бомбея), где он восстанавливал здоровье после операции. Несмотря на все усилия свараджистов убедить Ганди в том, что их программа принципиально не противоречит доктрине ненасильственного несотрудничества, тот остался при своем мнении. По окончании переговоров обе стороны выступили с заявлениями в прессе. Ганди отметил, что верит в первоначальную программу несотрудничества, но вместе с тем подчеркнул, что не собирается строить препятствия на пути участия свараджистов в работе советов, хотя сам не будет помогать им в этом. Свараджисты, в свою очередь, заявили о намерении следовать своим курсом, отметив, что предпочитают руководствоваться не умозрительными соображениями, а жизненными интересами страны [Nanda, 2008, p. 252]. В итоге после переговоров отношения между противоборствующими течениями в ИНК только ухудшились.

Уже в июне 1924 г. Ганди предпринял попытку укрепить позиции "противников перемен" в Конгрессе. На заседании Рабочего комитета ИНК он предложил внести ряд корректив в устав партии, в частности, для желающих вступить в партию заменить денежный взнос в 4 анна на определенное количество пряжи произведенной собственноручно, а на ответственные посты в партии назначать только тех, кто признавал тезис о "пяти бойкотах" [The Indian Quarterly..., 1924, p. 606]. Предложение вызвало серьезные возражения не только свараджистов, но и других членов Рабочего комитета. В знак протеста Дас, Неру и их сторонники покинули заседание. Но даже в их отсутствие резолюция Ганди была принята с перевесом только в один голос, после чего он решил снять ее с повестки дня.

Как автор доктрины несотрудничества Ганди достаточно остро реагировал на попытки внести в нее какие-либо изменения и, по всей видимости, хотел очистить руководящие органы Конгресса от тех, кто был не согласен с ним. Неудачная попытка внести изменения в устав партии, а также твердая решимость свараджистов продолжать следовать своему курсу показали ему, что ситуация в стране и Конгрессе изменилась, и идея несотрудничества в форме конструктивной программы не находит единодушной поддержки среди участников национального движения. Ганди осознал, что образованная Индия может принять его как борца за свободу, но не принимает его философию жизни [Mishra, 2001, p. 84]. Действительно, несмотря на огромный авторитет Ганди, нельзя полностью отождествлять Конгресс как политическую организацию с его доктриной. Конгрессом был воспринят прежде всего метод борьбы за независимость, в то время как в понимании характера политического и экономического устройства Индии он ориентировался на британскую модель.

Мудрость Ганди как политика проявилась в том, что он не пошел по пути обострения противостояния со свараджистами, а проявил готовность к компромиссу во имя сохранения единства партии. В августе 1924 г. он выступил с заявлением, в котором отметил: "Я по-прежнему не одобряю программу свараджистов и знаю, что ведутся приготовления для захвата Конгресса на сессии в Белгауме той группой, которая обеспечит себе большинство мест. Однако принцип большинства не всегда срабатывает, когда разногласия носят фундаментальный характер. В сложившихся обстоятельствах я не хочу далее сохранять руководство Конгрессом в своих руках. Если я не смог убедить свараджистов посредством простых аргументов, мне следует отойти от работы в Конгрессе" [The Collected Works..., 1968, p. 140]. В этом же заявлении он выдвинул ряд предложений для выработки компромисса. В частности, прекращение Конгрессом на один год четырех из пяти бойкотов за исключением бойкота, иностранной одежды, и обязательство не препятствовать, но и не помогать свараджистам и другим партиям в осуществлении их политической деятельности. В то же время Ганди стремился отсто-

стр. 72
ять основные положения своей конструктивной программы, такие как распространение клади, борьба с неприкасаемостью и достижение индусско-мусульманского единства.

Вслед за этим между Ганди и руководителями свараджистской партии была проведена серия консультаций с целью выработки компромиссного решения относительно дальнейшего политического курса ИНК. Репрессивные меры, предпринятые правительством Бенгалии по отношению к свараджистам в октябре 1924 г., побудили Ганди ускорить выработку компромисса ради укрепления рядов Конгресса. В ноябре 1924 г. было выпущено совместное заявление трех конгрессистских лидеров, известное как пакт Ганди-Дас-Неру, основные положения которого заключались в следующем: Конгресс приостанавливает действие программы несотрудничества, за исключением бойкота иностранных тканей и одежды; дальнейшая деятельность ИНК будет осуществляться по отдельным направлениям; работа в легислатурах должна быть продолжена свараджистской партией от имени Конгресса в качестве его составной части, но за счет собственных фондов [The Collected Works..., 1968, p. 289]. В конечном счете свараджисты добились больших уступок, чем изначально предполагал Ганди.

Пакт Ганди-Дас-Неру был представлен на рассмотрение очередной сессии ИНК, проходившей в декабре 1924 г. в Белгауме под председательством М. К. Ганди, и одобрен без изменений. Как отмечал Дж. Неру, "стать председателем Конгресса было для него (Ганди. - И. Б.) в известном смысле понижением, ибо он в течение долгого времени являлся его постоянным верховным руководителем" [Неру, 1955, с. 149]. Слова Дж. Неру хорошо отражают сложившуюся расстановку сил в Конгрессе. Сессия в Белгауме стала триумфом свараджистов, Ганди примирился с их существованием и даже согласился предоставить им большинство мест в Рабочем комитете. Однако свараджисты, в свою очередь, также пошли на ряд уступок. Собственноручное прядение было признано в качестве одного из условий приема в члены Конгресса, Ганди и его сторонники получили полномочия организовать Всеиндийскую ассоциацию прядильщиков со своими фондами [The Indian National..., 1925, p. 1 - 2].

Таким образом, противоборство между двумя течениями в ИНК было разрешено за счет раздела сфер влияния и деятельности. Официальное признание Конгрессом свараджистской программы в качестве одного из направлений его деятельности, с одной стороны, явилось показателем авторитета и влияния, достигнутого свараджистами среди политически активной части индийского общества, а с другой - продемонстрировало многовариантность тактической линии ИНК, позволявшей вырабатывать наиболее адекватный политический курс.

На наш взгляд, решения съезда ИНК в Белгауме стали одним из факторов, способствовавших уже начавшемуся переходу свараджистской партии на более умеренные позиции в легислатурах. В связи с временным отказом Конгресса от проведения программы несотрудничества утрачивает свою мотивированность тактическая установка свараджистов на бойкот легислатур; формально у них теперь не было серьезных препятствий на пути изменения партийной программы. Выдвинув лозунг разрушения конституционной системы, созданной реформой 1919 г., они в действительности стремились добиться от колониальных властей дальнейшего развития парламентских институтов в Индии, что составляло их стратегическую цель. Обструкция представляла собой лишь тактический прием, а не самоцель для свараджистов. К началу 1925 г. стало ясно, что избранный ими метод обструкции не способен подорвать основы колониального правления, что привело к падению популярности и ослаблению позиций свараджистов в легислатурах. Сама практика работы в законодательных советах подталкивала свараджистов вносить изменения в свою программу. Сначала им было разрешено выдвигать свои конструктивные законопроекты, затем занимать участие в работе выборных парламентских комитетов, после этого они стали занимать места в правительственных комитетах [Бочкарева, Курныкин, 2004, с. 46 - 49]. Фактически в законодательных органах второго и третьего созыва свараджисты играли роль парла-

стр. 73
ментской оппозиции и в этом качестве оказали влияние на принятие ряда важных для страны законопроектов (введение протекционистских тарифов в металлургической промышленности, отмена акцизного сбора на индийские фабричные ткани, основание военного колледжа в Индии и т.д.).

Однако уже вскоре выявились пределы как деструктивной тактики свараджистов, призванной путем дезорганизации работы законодательных органов подтолкнуть метрополию к перераспределению полномочий в пользу индийцев, так и конструктивной оппозиции в рамках парламентской тактики, что делало необходимым обращение к массовым формам давления на колониальный режим в форме гандистской сатьяграхи. В связи с началом новой кампании гражданского неповиновения на съезде ИНК в 1929 г. было принято решение о роспуске свараджистской партии.

Характер внутрипартийных дискуссий в Индийском национальном конгрессе свидетельствовал о том, что идея использования существовавших законодательных органов для отстаивания национальных интересов нашла поддержку у довольно широкого круга индийских политиков и общественности. Возникновение свараджистской партии в составе ИНК было явлением неслучайным и отражало процесс поисков наиболее эффективных методов давления на колониальные власти в соответствии с динамикой политических процессов в стране. Деятельность Конгресса в 1920-е гг. свидетельствовала о начале складывания стратегии национального движения, которая была определена индийским историком Б. Чандрой формулой "давление-компромисс-давление" [Chandra, 1989, p. 3], и предполагала попеременное сочетание массовых кампаний гражданского неповиновения с работой в существующих законодательных институтах. Роль свараджистов в истории индийского национального движения заключалась в том, что они в период между двумя кампаниями гражданского неповиновения дали возможность реализоваться потенциалу противостояния британскому правлению, хотя и в формах, ограниченных рамками колониальной конституции, и способствовали укреплению реформаторского, парламентского вектора борьбы в стратегии ИНК. В 1930-е гг. уже не потребовалось организационного выделения свараджистского крыла, так как политика участия в работе законодательных органов вошла в арсенал тактических методов Конгресса. С возникновением свараджистского крыла и последующим признанием его программы Конгресс как национальная организация стал выступать и в качестве политической партии, играя роль конституционной оппозиции в законодательных советах.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Бочкарева И. Б., Курныкин О. Ю. Эволюция тактики свараджистов в законодательных органах Индии (1920-е гг.) // Азиатский Восток в новое и новейшее время. Липецк: Изд-во Липец, гос. пед. ун-та, 2004.

Володин А. Индия: становление институтов буржуазной демократии. М.: Наука, 1989.

Девяткина Т. Ф. Индийский национальный конгресс. М.: Наука, 1970.

Неру Дж. Автобиография. М.: Изд-во иностранной литературы, 1955.

Новейшая история Индии. М.: Изд-во восточной литературы, 1959.

Aggarwala R. Indian National Movement. 1885 - 1947. Delhi: Metropolitan Book, 1971.

A Centenary History of the Indian National Congress (1885 - 1985). Vol. II. New Delhi: Vicas, 1985.

Bakshi S. Swaraj Party and the Indian National Congress. Bombay: Vicas, 1985.

Bose S.Ch. The Indian Struggle. 1920 - 1942. Bombay, 1964.

Chandra B. India's Struggle for Independence 1857 - 1947. New Delhi: Viking, 1988.

Chandra B. Indian National Movement: the Long-term Dynamics. New Delhi: Vicas, 1989.

The Collected Works of Mahatma Gandhi. Vol. 25. Ahmedabad, 1968.

Congress Presidential Addresses from Silver to the Golden Jubilee. Madras: Natesan, 1934.

C. Vijayaraghavachariar's Speech Supporting Resolution on Council Boycott, Gaya Congress // Aftermath of Non-Cooperation and Emergence of Swaraj Party. New Delhi: Allied Publishers Limited, 1991.

Das C.R. The Voice of Bengal. Madras: Arka pubhouse, 1922.

Democracy in India / Ed. by N.G. Jayal. New Delhi: Oxford University Press, 2001.

Divided by Democracy / Meghnad Desai and Aitzaz Ahsan. New Delhi: Roli, 2005.

стр. 74
The Final Compromise: Resolution of Coconada Congress, 31 December 1923 // Aftermath of Non-Cooperation and Emergence of Swaraj Party. New Delhi, 1991.

Gandhi's "Wireless" to Mohamed Ali, September 1923 // Aftermath of Non-cooperation and Emergence of Swaraj Party. New Delhi, 1991.

The Indian Annual Register. Calcutta: Bennet, 1923.

The Indian National Congress. 1920 - 1923. Allahabad, 1924.

The Indian National Congress. Belgaum 1924. Resolutions passed by the 39-th session on the INC held at Belgaum. Allahadad, 1925.

The Indian Quarterly Register. Vol. I. (January-June). Calcutta: The Annual Register office, 1924.

The Karmavir 9 June 1923 // Aftermath of Non-cooperation and Emergence of Swaraj Party. New Delhi, 1991.

Khan B.R. Politics in Bengal. 1927 - 1936. Dhaka: Asiatic Society of Bangladesh, 1987.

The Mahratta on the Allahabad Compromise, 4 March 1923 // Aftermath of Non-cooperation and Emergence of Swaraj Party. New Delhi, 1991.

Majumdar R.C. The History of Freedom Movement in India. Vol. III. Calcutta: Firma K.L. Mukhopadhaya, 1963.

Manchester Guardian. 05.06.1923.

Mishra D.P. India's March to Freedom. New Delhi: Har-Anand Publications, 2001.

Nanda B.R. The Making of a Nation. New Delhi: Harper Collins Publishers India, 1998.

Nanda B.R. Mahatma Gandhi. A Biography. New Delhi: Oxford University Press, 2008.

The Partition Omnibus. New Delhi: Oxford University Press, 2003.

The Pranvir on the Programmes of the Majority and Minority Groups in the Congress, 24 May, 1923 // Aftermath of Non-cooperation and Emergence of Swaraj Party. New Delhi, 1991.

The Programme of the Swaraj Party as Adopted at Allahabad in February 1923 // Aftermath of Non-cooperation and Emergence of Swaraj Party. New Delhi, 1991.

Rajagopolachari's Speech Moving the Resolution on Boycott of Councils // Aftermath of Non-cooperation and Emergence of Swaraj Party. New Delhi, 1991.

Resolutions of the Gaya Congress // Aftermath of Non-cooperation and Emergence of Swaraj Party. New Delhi, 1991.

Sarkar S. Modern India 1885 - 1947. L.: Macmillan Press, 1989.

Sitaramayya B.P. The History of the Indian National Congress. Vol. 1. Bombay: Badma Publications, 1946.

S. Srinivasa Iyengar's Speech Moving the Compromise Amendment on Boycott of Councils, Gaya Congress // Aftermath of Non-cooperation and Emergence of Swaraj Party. New Delhi, 1991.

Permanent link to this publication: