7 - 12 июня 2002 г. в международном Центре архитектуры "Суханове" (Московская обл.) состоялась научная конференция, организованная Международным Советом социальных наук, ЮНЕСКО, а также Российским гуманитарным научным фондом*. На конференции выступили или прислали свои материалы специалисты в области социальных и гуманитарных наук из России, Украины, Австрии, Швейцарии, Индии, Шри-Ланки, США, Армении, Турции, Нидерландов, Польши, Ирана, Китая.

Междисциплинарная тематика выступлений сосредоточилась вокруг различных аспектов феномена города в истории и культуре человечества. Доминировали такие сюжеты, как урбанистическое развитие государств Востока в древности и средневековье; современная городская жизнь в странах зарубежного Востока; процессы урбанизации в некоторых странах СНГ.

Тема выступления С. А. Арутюнова (Ин-т этнологии и антропологии РАН) - цивилизационные различия между Западом и Востоком в контексте урбанизации. Современные цивилизации Востока, в противовес Западу, он охарактеризовал как "остаточные цивилизации", или "современные формы варварства", представляющие собой основную оппозицию современному миру. Соответственно, различия между городами в рамках двух этих цивилизационных путей проявляются по критериям "полиэтничность- моноэтничность" и внутреннего членения городского социального пространства (гетто, трущобы, субурбии и т.д.). По мнению докладчика, цивилизационный синтез возможен лишь при синкретизме в сферах потребления и творчества, но его трудно достичь в производстве и социальной нормативистике.

Ю. М. Кобищанов (Ин-т Африки РАН) осветил роль некоторых типов городов при переходе от протоцивилизаций к цивилизациям. По его мнению, становлению городов предшествовала концентрация сельского населения, объединенного общим ритуальным центром, а также развитие такого раннего социального комплекса, как полюдье. В некоторых случаях городскую культуру на периферию цивилизованного мира приносили выходцы из уже существующих городских центров, например, купцы. Часто возникновение городов было обусловлено строительством резиденций местных правителей или укрепленных поселений завоевателей.

А. Х. Курмансеитова (Карачаево-Черкесский институт гуманитарных исследований) отметила роль мечетей в Ногайской степи. Ногайцы стали принимать ислам с XIII в., и тогда же золотоордынские ханы начали строительство мечетей и религиозных школ. Это были каменные сооружения, послужившие фактором консолидации сельского населения и градообразования. После распада Золотой Орды строительство каменных или кирпичных мечетей на территории Ногайской степи продолжалось, хотя некоторые из них строились из дерева или войлока по образцу юрт.

Ш. Ф. Мухамедьяров (Ин-т российской истории РАН) обосновал свое видение города в системе цивилизации Золотой Орды. По ряду причин этот аспект истории оказывался вне основных направлений научного поиска, однако Золотая Орда, где было более 110 городов, нуждается во внимании со стороны урбанистов. Исследователь полагает, что городская культура этого региона по многим параметрам превосходила западную городскую цивилизацию той эпохи. К их числу он относит функциональную роль городов на торговых путях, развитое городское хозяйство, уровень культуры населения и качественный стандарт жизни.

И. А. Абрамова (Ин-т Африки РАН) рассмотрела проблемы урбанизации в современном Египте. По ее мнению, древний и средневековый Египет значительно опережал страны Европы по доле городского населения, а рурализация страны - признак нового времени. Однако после второй мировой войны здесь развернулись интенсивные процессы урбанизации, которые

* Город - контрапункт цивилизаций: европейское, азиатское и российское измерения (опыт миллениума). Материалы Международной научной конференции. Отв. ред. и сост. С. М. Червонная. М.: НИИ теории и истории изобразительных искусств РАХ, 2002.

стр. 135

привели к формированию ряда социальных диспропорций. Быстрый рост численности горожан стал также катализатором распространения религиозного экстремизма.

Сумита Чаудури (Калькуттский ун-т, Индия) рассмотрела проблему маргинальных сообществ в урбанистических центрах Индии. Основой для их формирования служат высокая рождаемость и интенсивные миграционные процессы типа "село-город". Особенно опасна маргинализация мигрантов - выходцев из беднейших слоев, племен и низших каст. В рамках маргинальных сообществ формируется своеобразная культура бедности и накапливается социальное недовольство, которое имеет и определенный этнический аспект.

Хуанг Фенгксянг (Китайская Ассоциация урбанистической антропологии, обратился к проблеме этнических процессов в городах КНР. В многонациональном Китае насчитывается 56 этнических групп, причем собственно китайцы (хань) составляют более 90% численности всего населения. По отношению к меньшинствам нынешнее правительство КНР проводит политику преференций, которая является составной частью общей политики социально-экономических реформ. В выступлении подробно характеризовалась государственная политика применительно к городским инонациональным меньшинствам. При этом докладчик отметил, что муниципалитеты различных уровней обладают собственным опытом создания нормативных систем, направленных на улучшение сети обслуживания этнокультурных запросов инонационального населения.

М. Шахбази и З. Сурраф (Ун-т Джексона в Миссисипи, США) посвятили свой доклад распространению анемии в кочевом племени кашкаев на Юге Ирана. Он привел результаты конкретных медико-антропологических исследований, которые показали, что анемия распространена в первую очередь среди молодых женщин и связана с особенностями кочевого образа жизни и местной экологией.

С. Шахшахани (Ун-т Шахида Бехешти, Иран) охарактеризовала вызовы цивилизации по отношению к народу мамассани, проживающему на Юго- Западе Ирана. Исследование основывается на 20-летнем опыте работы с этой группой. В процессе урбанизации большая часть мамассани, получив образование, приобрела квалифицированные профессии, позволяющие им работать в Иране и за его пределами, а определенные его представители оказались связанными с криминалитетом и наркоторговлей. При этом существенную роль играет полученное представителями этого народа образование. Пример этой этнической группы показывает трудности урбанизации в среде номадов.

Шен Лин (Китайская Ассоциация урбанистической антропологии) посвятила свое выступление сложностям процессов урбанизации среди номадов Северного Китая. Они связаны со спецификой местных хозяйственных систем, которые не позволяют переселяться в города. Вместе с тем существуют различные каналы (в значительной мере экономические) для вовлечения кочевников Северного Китая в городской образ жизни, что автор называет "кочевой урбанизацией". Предполагается, что многочисленные варианты этого процесса в конечном счете приведут к переселению кочевников в города.

Р. М. Гибадуллин (Камский гос. политехнический ин-т, Россия) обратился к вопросам этнокультурных и этнополитических процессов в промышленных городах Татарстана. По его мнению, основная этническая проблема в этих урбанистических центрах имеет двоякий характер: с одной стороны, сохранение культурного своеобразия различных этнических групп, а с другой -обеспечение стабильных межнациональных отношений. Характеризуя нынешнее состояние общественного сознания в городах Татарстана, автор предлагает программу социологического исследования проблемы.

М. Н. Губогло (Ин-т этнологии и антропологии РАН) рассматривал историю становления Комрата как центра консолидации гагаузского народа в противовес другому крупному населенному пункту Буджакской степи - г. Чадыр-Лунга. Особое внимание было уделено современной политической мобилизации и процессу формирования пророссийской ориентации в среде молдавских гагаузов. Автор пришел к выводу, что лидерство Комрата в Гагаузии было обеспечено в результате опережающего роста образования местных жителей, их более глубокой политической мобилизации, поэтому именно Комрат смог возглавить сопротивление гагаузов на всех исторических этапах.

З. А. Имамутдинова (Гос. ин-т искусствознания, Россия) на примере Уфы осветила проблему "звучания" евразийского города, т. е. его музыкальных реалий, или "тоносферы". По ее мнению, своеобразие "звукового континуума" присуще именно городским поселениям, а сам

стр. 136

звуковой мир города выступает как контрапункт вербального (речевого), музыкального и шумового миров. Губернские центры евразийской части современной России, в первую очередь города Поволжья, вобрали в себя звуковые традиции допетровской Руси, городской музыкальной культуры Запада и мусульманского Востока. Однако на рубеже XIX и XX вв. произошло обновление звукового мира города за счет внедрения в провинциальных городах первых образцов музыкальной техники.

Р. Х. Керейтов (Карачаево-Черкесский ин-т гуманитарных исследований, Россия) рассмотрел проблему урбанизации ногайского народа, который сформировался в период средневековья в рамках раннегосударственного образования - Ногайской орды. Процессы урбанизации кубанских ногайцев стали разворачиваться с 1950-х годов, но и сейчас их доля в населении г. Черкесска не превышает 1.2%. Подавляющее большинство местных ногайцев родилось за пределами города, что наложило отпечаток на усвоение ими урбанистической культуры (среди горожан распространены сельские формы национальных обычаев). Вместе с тем город стал центром этнополитической мобилизации ногайского народа и консолидации национального самосознания.

Х. А. Хабекирова (Карачаево-Черкесский ин-т гуманитарных исследований) остановилась на проблеме феномена города в самосознании адыгского народа. Исторически адыги не имели своих городов, и даже соответствующее название было заимствовано ими из тюркского языка. Вместе с тем в современном адыгском самосознании город выступает как более высокая ступень цивилизации, а также как место, где человеку легче живется, где он имеет больше досуга и развлечений. Сейчас традиционные ценности адыгов трансформируются под влиянием городской культуры.

Л. А. Китаев-Смык (Российский ин-т культурологии) посвятил свое выступление теме "горожанин и война" на примере г. Грозного. Начавшиеся в 1994 г. военные действия привели к огромным жертвам и почти полностью уничтожили городскую среду. Но военный стресс имел и другие последствия - кризис основ традиционной культуры, в первую очередь в среде чеченцев- горожан. Наиболее ярко это проявилось в тендерном кризисе, т.е. в изменении норм поведения полов и возрастных групп. Формируется городская культура нового поколения, в которой трансформация традиционных норм накладывается на разрушение институтов городской цивилизации (школьное образование, здравоохранение и т.д.).

Э. А. Кудусов (Украина) пытался оценить различные аспекты взаимоотношений между крымскими татарами и Москвой. Присоединение к России вассального по отношению к Османской империи Крымского ханства привело к выселению части крымскотатарского населения и к дискриминационному прессингу по отношению к оставшимся. В Советском Союзе крымские татары вновь подверглись геноциду. Ныне крымские татары поддерживают Украинскую государственность в противовес Российской. Однако в Москве сохранилась небольшая диаспора этого народа, около 1000 человек. Зарегистрированное землячество крымских татар включает прежде всего интеллигенцию. Крымские татары пока сохраняют определенную связь с Россией, но переориентируются на Турцию.

Ф. И. Пепинов (Ин-т проблем информатики Академии наук Азербайджана) рассмотрел культурные аспекты процесса урбанизации месхетинских турок в XIX и XX вв. Этот народ проживал на пересечении различных культур в регионе, центром которого является г. Ахалцихе (Ахыска). Именно здесь в первую очередь распространялись навыки и ценности урбанистической культуры, внедряемой российской колониальной властью. Возникающая на базе традиционной элиты интеллигенция могла искать образцы и в христианской, и в исламской культурах. При этом особое значение приобрела пресса, способствовавшая самоорганизации интеллектуальной и общественной жизни (издание сатирического журнала "Молла Насреддин", который приобрел известность среди тюркского населения Кавказа). Этот журнал отражал такой важный аспект модернизации, как внутриобщинное расслоение в зависимости от образования и, соответственно, отношение к новым ценностям. События XX в., и особенно депортация месхетинских турок в 1944 г., прервали попытки урбанистической адаптации.

Тема выступления Н. С. Степанян (НИИ теории и истории изобразительных искусств РАХ) -идея преемственности в градостроительстве, географических названиях, культовых памятниках и сакральных местах, исторических символах, местах концентрации деловой и административной жизни Армении. Подобная преемственность, воспринятая потомками, реализова-

стр. 137

лась в новейшее время в градостроительных решениях, архитектурных памятниках, политических символах.

Р. А. Заргарян (Министерство иностранных дел, Нагорный Карабах) рассматривал города этой республики в контексте урегулирования карабахско- азербайджанского конфликта. По его мнению, перенос столицы из г. Шуши в г. Степанакерт нанес сильнейший удар по национальному самосознанию карабахских армян. Автор подверг критике кадровую политику руководства Азербайджана в Нагорном Карабахе, а также отметил негативные результаты армяно-азербайджанского конфликта для городской жизни региона. Р. Заргарян - сторонник независимости Нагорного Карабаха, которой, по его мнению, нет альтернативы, а также добрососедских отношений с другими государствами.

Данная конференция явилась очередной в цикле собраний специалистов (1997 - 2002), входящих в план мероприятий Комиссии по урбанистической антропологии Всемирного Союза антропологических и этнологических наук. Она еще раз убедительно показала, что урбанистика является полидисциплинарной отраслью знания, без развития которой затруднены исследования как конкретного страноведческого плана, так и развития человеческой цивилизации в целом.

Permanent link to this publication: