Статья посвящена истории эмиграции агинских бурят в Китай в местность Шэнэхэн, которая подробно освещена в сочинении Бодонгут Абиды (1915 - 2006) "Buriyad mongγul-un tobci teiike" ("Краткая история бурят-монголов"), изданном в издательстве отдела культуры Внутренней Монголии КНР (Obur mongγul-un soyulun keblel-un qoriy-a) в 1983 г. на старомонголъской письменности [БА, 1983]. Автор подробно рассматривает структуру данного источника, а также особенности лексики текста летописи.

Бодонгут Абида родился в 1915 г. в местности Борзя Читинской области¹. Приведем родословную Б. Абиды, записанную с его слов (по линии сыновей Сонин, Солмон): Баргу - Хоридай - Бодонгууд - Ургудай - Хувандай - Хундай - Малжуу - Гγсγрэн - Хээ Бара - Чиндамуни - Цэдэб - Хагдаа - Тγбшин - Шара Толгой - Шабар - Бужаа - Буурал - Тэгγлтэр - Ондори (Андрей) - Ехэ Очир - Ехэ Бадма - Будажаб - Цэрэнжаб - Абида - (дочери) Субад, Мэдэгма, Туяа; 1. (сын) Содо - Сонин; 2, (сын) Солмон - (дочери) Содон-гуваа, Сонор-гуваа, Соелмаа.

Редактор издания Хуасай Дугаржаб во введении отмечает: "Хотя Бодонгут Абида специально и не занимается историей монгольских народов, тем не менее прекрасное знание монгольского, китайского, русского, японского языков, скрупулезный сбор документальных материалов в течение долгого времени и тщательный анализ фактического материала позволили ему написать интересную работу по истории монголоязычных народов, в частности по истории бурят-монголов. Думается, что данная работа будет особенно полезна исследователям истории монгольских народов" [БА, с. 3].

Работа имеет стройную и логичную композицию. Помимо предисловия и заключения, текст содержит 19 озаглавленных параграфов: 1) формирование бурятского этноса; 2) бурят-монголы эпохи Чингис-хана; 3) бурят-монголы эпохи распада Монгольской империи; 4) начало русской колонизации бурят-монгольских земель; 5) распространение буддийской религии среди бурят-монголов; 6) изменения в хозяйственном укладе бурят-монголов; 7) административное устройство бурят; 8) традиционное хозяйство у бурят и его развитие; 9) культура и образование бурят-монголов; 10) революционное движение в Бурят-Монголии; 11) происхождение шэнэхэнских бурят; 12) образование бурятского административного управления в Хулун-Буире; 13) об исходе бурят во главе с Ринчиндоржи в Шилин-гол; 14) состояние бурят после расселения в Хулун-Буире; 15) бурят-монголы во время японской захватнической колонизации; 16) состояние бурят во время Второй мировой войны; 17) разруха во время японской

¹ Автору посчастливилось быть знакомой с этим замечательным человеком. Последняя встреча состоялась 15.08.2005 г. в гостеприимном доме его сына Солмона в г. Хайларе (КНР).

стр. 22

колонизации; 18) контрреволюционное движение Ринчиндоржи; 19) жизнь бурят-монголов в Хулун-Буире под руководством партии.

Как пишет Бодонгут Абида, исход бурят в Шэнэхэн (Китай) связан с историческими событиями, происходившими в России в начале XX в.: начало Первой мировой войны, мобилизация бурятской молодежи на тыловые работы, революционные волнения внутри страны и т.д. В связи с усилением революционного движения в России были особенно обеспокоены представители бурятской знати (сайты, нойоны), буддийской духовной иерархии. Ими была организована делегация во главе с Намдаг-нойоном (внуком агинского тайши - главы Агинской степной думы Тугултур Тобоева) и Балдановым (здесь неточность - это был известный бурятский общественный деятель М. Н. Богданов) в г. Хайлар к администрации аймака. К просьбе бурят о разрешении на переселение в Хулун-Буир китайские чиновники отнеслись весьма неоднозначно. Некоторые высказались категорически против переселения бурят в Китай на территориальные земли Хулун-Буира. А некоторые чиновники, в частности Гун Ценду и его единомышленники, всячески содействовали осуществлению замыслов бурят, так как были заинтересованы в освоении и заселении пустынных земель у северного подножия Хингана, обезлюдевших в связи с разразившейся в тех краях эпидемией сибирской язвы. В этих местах оседали банды разбойников. (Впоследствии буряты выжгли всю землю, чтобы ликвидировать очаги эпизоотии.)

По информации Аюши Жамсарано, участвовавшего в переговорах с китайскими сайтами, в результате многократных встреч и переговоров бурятам было разрешено поселиться на землях по южной части реки Аргунь, от реки Хабул на юго-запад рек Телбур, Гэн до верхнего течения реки Хайлар, от рек Могой, Тэнихэ на запад до реки Шэнэхэн, оттуда на юго-запад до реки Хандагай, до северного подножия Хинганского хребта. Центром расселения новых поселенцев определили бассейн реки Шэнэхэн и Уйдхэн, а также бассейн реки Оно и нижнего течения реки Хуйн-гол [БА, с. 63]. Вместе с тем среди самих бурят многие неодобрительно отнеслись к проблеме эмиграции в пределы Внутренней Монголии. Некоторые ламы выступали против переселения бурят и утверждали: "Uyile-yin ure-ece uker terge-ber dutaγan γan bolqu-ugei" ("От судьбы невозможно убежать на арбе") [БА, с. 62].

Тем не менее в начале 1918 г. некоторая часть агинских бурят и часть хамниганов (эвенков) под предводительством Намдаг-нойона, захватив своих работников, домашний скот и имущество, откочевала в Хулун-Буир, в местность Шэнэ Барга Правого хошуна (административная единица, соизмеримая с районом) и в Старобаргутский хошун. Затем в 1922 г. в местность Шэнэхэн эмигрировали первые 160 семей, всего 700 человек, образовав тем самым бурятский хошун. Хошунным даргой (предводителем) был назначен Раднын Абида, а его заместителем - Аюши Жамсарано.

Структура административной системы в Хулун-Буире была организована по образцу формирования военных подразделений армии Цинской империи. Хошун состоял из четырех сомонов (административная единица, соответствующая поселению). Каждым сомоном руководили: занги < janggi ("предводитель рода") - низшее должностное лицо), хафан/хабан < (ма.) хаафаан ("помощник сомонного дарги"), четыре бошхо ("писарь") < (ма.) bosuqu ("служащий сомона") - низший чиновник, урядник, унтер-офицер в войсках. Кроме того, был создан для охраны и защиты хошуна один военный сомон - meyen cerig ("караульное войско"). Вооружение обеспечивалось администрацией аймака, а обеспечение остальным снаряжением - подводой, верховыми лошадьми, жильем, довольствием - было вменено в обязанности хошуна. Командиром военного подразделения был назначен крещеный бурят Гомбожаб, обученный военному искусству. Он проводил учения по подготовке каваллеристов [БА, с. 65 - 67]. Как пишет Бодонгут Абида, буряты с 1922 г. продолжали эмигрировать в Хулун-Буир, вследствие чего в 1929 г. было решено бурятский хошун разделить на два хошуна - jegun ("левый") и

стр. 23

baraγun ("правый"). Весной 1929 г. было закончено строительство буддийского монастыря (sineken sum-e - Шэнэхэнский монастырь) [БА, с. 71].

Автор при создании своего труда широко использовал материалы из "Сокровенного сказания монголов", труда японского ученого Кобаяши Такаширо "Cinggis qaγan-u cedeg" ("Жизнеописание Чингисхана"), бурятских летописей Тугултур Тобоева, Вандана Юмсунова, Шираб-Нимбу Хобитуева, а также материалы из "Истории Монгольского государства", из "Истории Бурят-Монгольской АССР", из труда Б. Я. Владимирцова "Общественный строй монголов", кроме того, успел записать устные воспоминания старейшин шэнэхэнских бурят: Дашанимы, Данзана, Мунхэ, Дэнзэн, Дулбэ, Бэлиг-Батора и др.

На данный момент сочинение Бодонгут Абиды "Buriyad mongγul-un tobci tetue" ("Краткая история бурят-монголов"), написанное по образцу бурятских летописей XIX в., является почти единственным источником по истории шэнэхэнских бурят, проживающих в Китае.

В настоящее время шэнэхэнские буряты живут оседло в двух сомонах (Баруун hомон - Правый, или Западный сомон, Зγγн hомон - Левый, или Восточный сомон) Эвенкийского хошуна Автономного района Внутренняя Монголия КНР. Их численность составляет 7632 человека: в Зγγн Сомоне (Восточном сомоне) проживает 3012, в Баруун Сомоне (Западном сомоне) - 2240 человек, в других местах - 2380 человек². Это в основном потомки тех агинских бурят трех сомонов Цугольского хошуна (Борзя-Шэнэстуйского, Бэлигтуйского и Хуандинского), которые в 1920 г. эмигрировали на территорию Внутренней Монголии. По данным архивных материалов, из Борзя-Шэнэстуйского сомона перекочевали 373 семьи, в том числе 925 мужчин, 246 женщин; из Бэлигтуйского - 126 семей, в том числе 261 мужчина, 246 женщин; из Хуандинского сомона - 381 семья, в том числе 1483 мужчины, 1452 женщины.

Небольшой процент бурятских эмигрантов в Шэнэхэне составляют выходцы из Баргузинского, Хоринского, Бичурского, Селенгинского, Джидинского районов Бурятии. По информации шэнэхэнских бурят, в Хулунбуире проживают потомки не только забайкальских бурят, но и выходцы из Предбайкалья: потомки боханских и балаганских бурят, в частности Хазагаевы, Шапхаевы, Пирожковы (потомки Апполона Хазагаева и Сократа Пирожкова, из клана идинских тайшей, в прошлом владельцев крупного мельничного заведения Ивана и Ильи Пирожковых). Но их потомки, поскольку они живут разрозненно в городах, уже ассимилировались с китайцами.

Выбранное бурятами, эмигрировавшими в Китай, место для поселения - Хулун-Буир, - где проживают баргуты, дагуры, эвенки, олеты, свидетельствует о том, что историческая память народа сохранила сведения о древних связях бурят с баргутами и дагурами. Например, в летописных памятниках Бурятии, созданных в XIX в., упоминается о том, что среди баргутов Китая, в частности среди шэнэ-баргутов, проживают представители хоринских бурят. Большой интерес вызывает факт, приведенный автором анонимного "Ацагатского очерка о хори-бурятах" (1917), о том что "...некоторая часть потомков хори-бурят живет также и среди баргутов под названием шинэ-баргу (или баргу-бурят)" [Цыдендамбаев, 1972, с. 79].

Более подробно этот факт освещает бурятский летописец Шираб-Нимбу Хобитуев, в своей летописи (1887) он пишет: "Tere caγ-tu degere duracaγdaγsan Begele noyan-iyar abaγaciγdaγsan jarim torul-nar manu kileyin cinadu gegegdegsen-iyar eduge barγu buriyad kemeku nayiman qosiγun jon ber Qar-a moron kiged Qayilur kemeku Ergun-e γoul-un ekin ba. Kerlung γoul-un adaγ kiged Buyir Dalai kemeku naγurud-iyar eduge kurtele saγudaγ bui:" [ЛХБ, 1935, с 19]. В моем переводе на русский язык данный фрагмент выглядит так: "В то время некоторые наши родственники, уведенные в подданные вышеупомянутым Бэйлэ-нойоном, остались за границей. В настоящее время они под именем "баргу-буряты"

² Данные получены в Шэнэхэнском музее во время экспедиции в АРВМ КНР (2005 г.)

стр. 24

расселены в 8 хошунах в бассейне реки Хэйлунцзян (р. Амур), у истоков рек Хайлар, Эргунэ, в устье реки Керулен, а также у озер Буир и Далай (Хулун), они и сейчас проживают в тех местах".

В подтверждение данного факта селенгинский летописец Дамби-Джалцан Ломбоцэрэнов пишет следующее: "Arban nigen kobegun torubei. Tere arban kobegud-ece delgeregsen ondesun eduge qori arban nigen ecige buriyad. Nige jarim anu ros, dumdadu qoyar ulus-un kili tabiqu caγ-tu, tere tala oldegcid, banruγγuu-a mongγul gideg olan jon dotur nilegsen qori-yin torul oyirakid eduge olan bui" [ЛСБ, с 4 - 5]. "Родились одиннадцать сыновей. Потомки тех одиннадцати сыновей сейчас являются народом одиннадцати хоринских родов. Некоторые из них во время установления русско-китайской границы остались на той стороне и соединились с баргу-монголами. Среди них много представителей хори-бурят" (здесь и далее перевод мой. - Л. Б.).

Таким образом, исторические источники бурят говорят о древних исторических связях бурят с баргутами.

В области материальной культуры дагуров, солонов, баргутов, шэнэхэнских бурят примечательно то, что они все в быту пользуются канами (отапливаемыми лежанками). Известно, что кан проник на территорию Северного Китая еще во времена сун-ской династии (960 - 1279). Шэнэ-баргуты его называют лаах < (ма.) нахан ("теплые нары"), дагуры называют его хуал ("сундук", "кан"), а шэнэхэнские буряты - лааха или халуун ханза (доел, "горячий сундук").

В целом язык исторического сочинения Б. Абиды прозрачен для читателя, владеющего старомонгольской письменностью. Его труд написан простым доступным языком, нет сложных синтаксических комплексов (ССК), как в бурятских летописях, написанных на старописьменном монгольском языке в XIX в. Сложность могут представить монгольские слова, неупотребительные в современном бурятском языке.

В языке текста Бодонгут Абиды отмечены следующие монголизмы, которые не встречаются в словаре бурятского языка, например aγulγ-a, (монг.) агуулга ("содержание") - ulus toru-yin aγulγ-a-tai ("государственный по содержанию") [БА, с. 2] - ср. (бур.) удха id.; boyijiqu, (монг.) бойжих ("расти", "развиваться", "подрастать", "вырастать" - Kolun Buyir orun-du oscu boyijiγsan-u qaraγ-a-bar ("по той причине, что я вырос в Хулун-Буире") [БА, с. 7] - ср. (бур.) ургаха, хγмγγжэхэ, хγн болохо id.; γangγang, (монг.) ганган ("нарядный", "модный", "элегантный"), -ая' - doluγan γou-а γangγang keukencud ("семь прекрасных нарядных девиц") [БА, с. 4] - ср. (бур.) гоёмхой id.; послелог daγau, (монг.) дагуу ("вдоль") - Bayiγal naγur-un ergi daγau ("вдоль берега озера Байкал") [БА, с. 3] - в бурятском языке понятие "вдоль реки, озера" передается существительным в орудном падеже - Байгал нуурай эрьеэр id.; (монг.) одох ("идти", "отправляться", "уходить", "уезжать" - celmeg koke oqtarγui ogede nisun odba ("взлетели в безоблачное синее небо") [БА, с. 4] = (зап. бур.) одохо id., ср. (лит. бур.) ошохо/ябаха id.; sekegeten, (монг.) сэхээтэн ("интеллигенция") - mongγul-un sekegeten-du kucu-tei esergucegdegsen ("им обоснованно противоречили представители монгольской интеллигенции") [БА, с. 6] - ср. (бур.) интеллигенци < (русск.) интеллигенция; komurge, (монг.) хомрог ("закром", "амбар") - ed baraγ-a qadaγalaqu komurge (ambar) jerge-yi bariqu ("для хранения вещей строили амбары") [БА, с. 41] - ср. (бур.) амбаар id.; amu budaγ-a, будаа ("мука") - 1813 onaca ekilejii qori-yin buriyad-aca alban-du amu budaγ-a (γulir) tataburilaqu boluγsan boged ("Хори-буряты начиная с 1813 г. стали сдавать государству муку") [БА, с. 36] - ср. (бур.) талхан, (сел.) гурил id.; kemke, (монг.) хэмх < (даг.) кэнкэ, (тунг. -ман.) kemke ("огурец") [Тодаева, 1986, с. 149] - tomusu, caγan noγuγ-a, loubang kemke jerge-yi tariqu ("сажали картофель, капусту, морковь, огурцы") [БА, с. 44] - ср. (бур.) γгэреэ // гγрсэ < (русск.) огурцы; tomusu, (монг.) томс ("картофель"), (бур.) тγмhэн 'луковица' - ср. бур. хартаабха < (русск.) картофель // (зап. бур.) яабалха // (кач. бур.) яабал < (русск.) яблоки (земляные) - в знач. картофель // (мух. -шиб.) бγγльбэ < (белорусск.) бульба id.; γou, (монг.) гуу

стр. 25

("балка", "ложбина", "овраг", "небольшая канава", "ров") [БАМРС, т. I, с. 465] - Delekei-yin angqaduγar dayin-u jil-ud-tu orus-un qaγantu jasaγ-ni sibiri-yin orus busu undusuten-u 20878 kumun-i albadan tataju orus ulus-un baraγun front-du abacin, cerig-un bekilelte bariqu ba bayilducγan-u γou maltaqu kudelmuri-du orulcaγulba ("В годы Первой мировой войны царское правительство в России призвало на западный фронт сибирских инородцев в количестве 20 878 человек для строительства военных укреплений и рытья окопов, траншей") [БА, с. 61] - ср. (бур.) окоп < (русск.) окоп id.

В языке летописи Б. Абиды также употреблены заимствования из китайского языка: γou-a, (монг.) гуа ("красивый, -ая" < (кит.) hao ("хороший, красивый") [Цыдендамбаев, 1972, с. 491] - doluγan γou-a γangγang keukencud ("семь прекрасных нарядных девиц") [БА, с. 4] - ср. (бур.) гоё hайхан, сэбэрхэн id.; loubang, (монг.) лууван(г) ("морковь") < (кит.) luo bo id. [Дондокова, 2004, с. 132] - tomusu, caγan noγuγ-a, loubang kemke jerge-yi tariqu ("сажали картофель, капусту, морковь, огурцы") [БА, с. 44] - ср. (бур.) морхоог // морхооб // морковь < (русск.) морковь; alban γayili, (монг.) гайль // гааль < (кит.) γayil ("пошлина, налог, мзда"; "подать, дань, ясак" - 1765 on-aсa ekilejii qori buriyadсud ni Jegun Sibiri-yin jakirγ-a-yin jiγaburi-bar kudelmurileku cidaburi-tei kumun nigeburi-ece jildu γurban tukurig-un alban γayili toluku-bar toγtaγaba ("По указанию администрации Восточной Сибири постановили, что начиная с 1765 г. каждый работоспособный человек из хори-бурят будет платить в качестве налога 3 рубля в год") [БА, с. 34] - ср. (бур.). алба(н) // албан тγлбэри, алба татары id.; jing, (монг.) жин(г) < кит. jin ("мера веса, равная приблизительно 0.6 кг (596, 816 гр.)" [Дондокова, 2004, с. 133] - 1790 on-u uy-e-ece ekilejii Ersu (правильно: Erku - Иркутск. - Л. Б.) qota-daki cengme (cembe)- yin uyiledburidu cerig-un qubcasu uyiledburileku material-du qori buriyad-aca jil biiri mingγan pud (nige pud ni 32 jing) qonin-u noosu-yi un-e urdeg-ugei-ber tusiyaqu egtirge noγtaju ("Начиная с 1790 г. хори-бурят обязали бесплатно доставлять на Иркутскую суконную фабрику тысячу пудов овечьей шерсти для производства сукна на пошивку военного обмундирования") [БА, с. 34] - в бурятском языке аналогии термину jing нет. Данный фрагмент позаимствован из 9-й главы хоринской летописи Вандана Юмсунова [ЛХБ-2, с. 86].

В языке текста Бодонгут Абиды зафиксированы лексические единицы, присущие бурятскому языку, отражающие:

1) реалии быта, например: jiγang, (бур.) жаган ("летняя кухня") < (тиб.) "кухня (в дацане)" - jun-u ger (jiγang) ("летняя кухня (жаган)") [БА, с. 41]; posqod, (бур.) посхоод ("изгородь вокруг выгона, поскотина") < (русск.) поскотина - bayacud ni ebesun kuriy-e bariqu, (buriyadcud egun-i posqod gedeg) ("зажиточные буряты строили изгородь для выгона (бур. посхоод)") [БА, с. 43];

2) административное устройство бурят XIX в., например: "γoluva, (бур.) гулбаа // гулваа "глава рода" < (русск.) голова, глава - Tal-a nutuγ-un dume dour-a, obuγ-un turuguu (egun-i γoluva gedeg bayiγsan) jayisang jerge tusiyaltan bayiqu boged obuγ-un turuguu ba siulingge, jasul jerge tusiyaltan-i obuγ neyite-yin qural-iyar yarilcaju ile-ber sungγan γarγadaγ bayijai ("При Степной думе существовали такие должности, как глава рода (иначе их называли голува), зайсан, шулинга, засул и другие, которых выбирали на общем родовом собрании открытым голосованием") [БА, с. 38]; tal-a nutuγ-un dume, (бур. уст.) степной дγγмэ ("степная дума" - административная единица в дореволюционной Бурят-Монголии, равная примерно области) < (русск.) дума - выборное представительное учреждение в царской России, которому по положению принадлежали законодательные функции [СРЯ, т. I, с. 614] - ("В течение периода с 1822 по 1824 г. были организованы степные думы (советы) в качестве административных органов в Бурят-Монголии") [БА, с. 37]; jasul, (бур.) заhуул ("управитель, урядник, есаул"); jayisang, (бур.) зайсан // зайhан - младший административный чин в дореволюционной Бурятии; управитель отока, родовой глава < (кит.) zai xiang ("канцлер, великий визирь") [Баскаков, 1987, с. 73] (данный титул более древний, известный у монголов еще со времен

стр. 26

Юаньской империи. Зайсаны стояли во главе рода, клана, иногда улуса в качестве наследственных владетелей) [ЛХБ, с. 98]; siulingge, (бур.) шγγлингэ ("сборщик податей") (данный титул маньчжурского происхождения, шулингой назывался в феодальный период в Халхе сборщик податей) [Владимирцов, 1934, с. 140];

3) названия меры веса, площади, длины, количества, заимствованные из русского языка, например: pud, (бур.) пγγд < (русск.) пуд - nige pud ni 32 jing (один пуд составляет 32 жина) [БА, с. 34]; disitini, (бур. уст.) десятина < (русск., уст.) десятина (старая русская мера земельной площади, равная 2400 кв. саженям или 1.09 гектара, применявшаяся до введения метрической системы) [СРЯ, т. I, с. 530] - qori-yin buriyad-un nutuγ debisker-un doturaki qamuγ sayin usu, ebesu belciger-tei Inggidei γoul-un nutuγ-aca arban tume tabun mingγ-a disitini (orus mu, nige orus mu γajar ni 120 tegsi dorbeljin metr kiri-tei) γajar-i orus-un tariyacid-tu albadalγ-a-bar γarγan oggugsen... ("хоринских бурят принудили выделить из своих земель для русских крестьян самые лучшие земли с хорошими пастбищами, водными ресурсами по реке Ингоде площадью в 105 тысяч десятин земли (русская мера, одна десятина составляет площадь в 120 кв. м)" [БА, с. 35]; dusi, (бур. уст.) дγγшэ - душа (в значении "человек", "едок") < (русск.) душа - 1795 on-u kumun ama-yin buridkel-i undtisulebel qori-yin buriyadcud ni neyite 18-aca 55 nasun-u 17345 er-e dusi (quyaγ) tei bayil-a ("по переписи населения от 1795 г. число хори-бурят мужского пола в возрасте от 18 до 55 лет достигало 17345 душ (доспехов)") [БА, с. 35]; sidperte, (бур. уст.) шээтбγγртэ < (русск.) четверть (старая русская мера земельной площади, равная 1.5 десятины) [СРЯ, т. IV, с. 921] - jasaγ-un γajar-un buridkel-iyer tariyalang-un talabai ni 48672 sidperta (orus mu-yin arban-u nige qubi) bayiba ("по переписи посевная площадь составляла 48 672 четверти (одна десятая часть русской меры)") [БА, с. 42].

Данные историзмы и архаизмы в современном бурятском языке уже не употребляются. Но они широко используются в языке бурятских исторических романов для создания и обрисовки соответствующего исторического фона эпохи, для характеристики языка персонажей исторических произведений.

В целом язык текста Бодонгут Абиды богатый, образный. Лексика текста в основном общемонгольская, по языковой принадлежности охватывает монгольский, бурятский, русский, китайский, тунгусо-маньчжурские языки.

Следует заметить, что в настоящее время все буряты, проживающие в Китае, владеют своим родным диалектом, кроме того, знают литературный монгольский, китайский, эвенкийский и дагурский языки. Можно отметить элементы мультилингвизма у шэнэхэнских бурят. Примечательно то, что шэнэхэнские буряты, изолированно проживающие в течение 80 лет в иноязычной среде, не только не утратили родного языка, но и сохранили в лучшем виде язык, традиции, обычаи, обряды, рецепты приготовления национальных блюд, национальную одежду материнского этноса. Полевые материалы свидетельствуют о том, что язык шэнэхэнских бурят Китая не претерпел больших изменений в сравнении с агинским говором хоринского диалекта бурятского языка. Наблюдаются лишь некоторые фонетические изменения под влиянием китайского языка, а именно смягчение шипящих и свистящих звуков: (бур.) бэшэ - (шэн. бур.) б'ис'а ("другой, иной"); (бур.) шэнэ - (шэн. бур.) синэ ("новый") и т. д.

В ходе непосредственного общения с представителями бурятского этнического анклава в Хулунбуирском аймаке Автономного района Внутренняя Монголия КНР (2001, 2002, 2003, 2004, 2005 гг.) отмечено, что процесс утраты языка и этнической самобытности в их среде получил значительно меньшее развитие, нежели у бурятского этноса в России. Эмпирический материал показывает, что одним из важнейших факторов консолидации этнической группы и этнической самоидентификации шэнэхэнских бурят выступает язык, а также фактор компактного проживания этноса в доминирующей моноязычной среде.

стр. 27

Рассмотрение языка летописи Бодонгут Абиды показало, что язык не является неким застывшим и неизменным феноменом, в процессе своего исторического развития он вбирает в себя спорадически включающиеся в него иноязычные элементы, например, в языке бурят, проживающих в Китае, активно употребляются заимствования из китайского, маньчжурского, дагурского языков, а в языке бурят, проживающих в России, используется огромный массив заимствованной лексики из русского языка, порой в ущерб родному языку.

Как отмечает этнограф Д. Ц. Бороноева, в настоящее время, когда проявление влияния глобализации на этнические процессы многими исследователями видится в том, что этническая специфика все более утрачивает свою значимость на уровне материальной культуры и переходит на ментальный уровень, глубокий интерес представляют этнические группы с высоким уровнем консервации традиционных этнокультурных институтов. В рамках бурятского этноса к таковым относится этническая группа бурят Внутренней Монголии КНР (шэнэхэнские буряты). Поэтому так важно проведение комплексных полевых исследований для сбора эмпирического материала [Бороноева, 2006, с. 7].

Сочинение Бодонгут Абиды, созданное в лучших традициях бурятского летописания, представляет собой исторический документ по истории хоринских бурят, вынужденных по воле судьбы эмигрировать в Китай в начале XX в.

Природа миграции бурятской этнической группы в Баргу носила прежде всего экономический и этнозащитный характер. Выжить и сохранить свои этнокультурные традиции небольшой бурятской этнической группе в невероятно сложной обстановке в условиях иноязычной (китайской) среды помогла исключительно национальная идея возвращения на родину в будущем. Все эти годы шэнэхэнские буряты жили с призрачной мечтой о возвращении на родину, с мечтой о том, что когда-то в будущем их потомки смогут воссоединиться с материнским этносом, поэтому не одобрялись смешанные браки с китайцами. Шэнэхэнские буряты даже тела своих умерших не предают земле, а сжигают в степи, так как, по их поверью, кости умерших не должны лежать в чужой земле, а дым должен унести их души на родину. Наблюдаются смешанные браки лишь с хамниганами (эвенками), олетами.

Некоторые представители шэнэхэнских бурят действительно пытались вернуться на родину, но жизнь не стоит на месте. Здесь их встретила реальность современной России в условиях перестройки и рыночной экономики, другая иноязычная (русскоязычная) среда. Дело в том, что большая часть традиционного этнического и культурного сознания бурят России претерпела колоссальную трансформацию в новых геополитических, технологических, экономических и социальных реалиях общества в условиях прозрачности культурных границ полиэтнического окружения, в котором находятся буряты России. Причины изменений кроются еще и в общности социокультурных ценностей населения современной Бурятии, в интенсивности коммуникации и в высокой степени культурных заимствований. Степень изменений этнического и языкового сознания бурят настолько высока, что ученые с тревогой высказываются об утрате этнической сущности, вплоть до аккультурации и деэтнизации, и поднимают проблему сохранения культурной самобытности бурятского этноса.

Многие из шэнэхэнских бурят, так и не сумев адаптироваться к новой обстановке в России, возвращаются домой в Шэнэхэн, который стал для них уже родиной.

Тем не менее следует отметить высокую степень выживаемости в экстремальных условиях, достаточно высокий уровень адаптационных характеристик у шэнэхэнских бурят. Устанавливаются их творческие связи с бурятскими диаспорами на территории России, одобряются браки с представителями этнической Бурятии, многие из них обучаются в вузах России, Японии, Америки, преподают в школах и вузах старописьмен-

стр. 28

ный монгольский и китайский языки, некоторые организовали успешный бизнес в России. Думается, что у современного поколения шэнэхэнских бурят есть будущее.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Bodongγd Abida (Бодонгут Абида). Buriyad mongγul-un tobci teuke ("Краткая история бурят-монголов ") (БА). Obur mongγul-un soyul-un keblel-un qoriy-a (Издательство отдела культуры Внутренней Монголии), 1983. 114 с.

Баскаков Н. А. К проблеме китайских заимствований в тюркских языках // Советская тюркология. 1987. N 5.

Большой академический монгольско-русский словарь (БАМРС). В 4-х т. / Отв. ред. Г. Ц. Пюрбеев. М.: Academia, 2001 - 2002.

Бороноева Д. Ц. Буряты Внутренней Монголии // Угай зам (Путь предков). N 16. 2006, июнь.

Владимирцов Б. Я. Общественный строй монголов. Л., 1934.

Дондокова Д. Д. Китайские заимствованные элементы в бурятском языке // История и внешние связи бурятского языка. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2004.

Летописи хоринских бурят (ЛХБ). Вып. 2. Хроника Шираб-Нимбо Хобитуева / Текст издал В. А. Казакевич (Труды Института востоковедения. IX). М. -Л.: Изд-во АН СССР, 1935.

Летописи селенгинских бурят (ЛСБ). Хроника убаши Дамби Джалцан Ломбоцэрэнова / Текст издал Н. Н. Поппе (Труды Института востоковедения. XII). М. -Л.: Изд-во АН СССР, 1936.

Летописи хоринских бурят (ЛХБ-2). Хроники Тугулдур Тобоева и Вандана Юмсунова / Пер. Н. Н. Поппе (Труды Института востоковедения. XXXIII). М. -Л.: Изд-во АН СССР, 1940.

Монгольско-русский словарь / Под общ. ред. А. Лувсандэндэва. М., 1957.

Тодаева Б. Х. Дагурский язык. М.: Наука, 1986.

Словарь русского языка (СРЯ). В 4-х т. М.: Гос. изд-во иностр. и национ. словарей, 1961.

Цыдендамбаев Ц. Б. Бурятские исторические хроники и родословные. Улан-Удэ, 1972.

Черемисов К. М. Бурятско-русский словарь. М., 1973.

Шагдаров. Л. Д., Черемисов К. М. Буряад-ород толи. Бурятско-русский словарь. I т. (а-н). 30000 слов. Улан-Удэ: Изд-во ОАО "Республиканская типография", 2006.

Permanent link to this publication: