Рассмотрение событий в Малайе в годы Второй мировой войны представляет интерес по двум соображениям. Во-первых, как могло случиться, что страна, представлявшаяся бастионом британского влияния на Тихом океане, в короткий срок была оккупирована Японией и казавшаяся незыблемой система колониального управления рухнула как карточный домик? Во-вторых, какие факторы во время военных действий в Малайе и в период японской оккупации привели в движение те силы, которые после войны сделали из тихой, слабо затронутой антиколониальной борьбой страны одну из горячих точек послевоенного национально-освободительного движения?

В Малайе к началу Второй мировой войны существовали три типа колониальных владений:

1. Стрейтс Сеттльментс ("Поселения на Проливах") - колония короны, куда входили сеттльменты: остров Сингапур у южной оконечности Малаккского полуострова; Пинанг, включавший одноименный остров у северо-западного побережья Малайи, где находился административный центр сеттльмента - г. Джорджтаун, и Провинцию Уэлсли - территорию на противоположном берегу Малаккского пролива; Малакка, расположенная в юго-западной части Полуострова.

2. Федерация малайских государств (ФМГ), объединявшая султанаты Перак, Селангор, Негри-Сембилан и Паханг с центром в Куала-Лумпуре.

3. Нефедерированные малайские государства (НМГ) - княжества-султанаты, не входившие в Федерацию: Кедах, Перлис, Келантан, Тренггану и Джохор.

Все эти владения вместе составляли колонию Британская Малайя, административным центром которой был г. Сингапур. Во главе колонии стоял губернатор Стрейтс Сеттльменте, являвшийся одновременно верховным комиссаром Федерации. Англичане сохранили власть султанов, но реальное управление в княжествах осуществлялось английскими резидентами и советниками.

Малайя была поставщиком двух основных продуктов на мировой рынок - олова и каучука, в производстве которых решающие позиции принадлежали британскому капиталу.

Специфической была национально-классовая структура общества колониальной Малайи. Малайцы, составлявшие немногим более 42% населения (2278 тыс. человек в 1941 г.), были в основном крестьянами. Численность малайских предпролетариата и буржуазии была незначительной. Малайцы же формировали аристократическую элиту в султанатах, из которой складывалась бюрократия, заполнявшая низшие и средние звенья колониального аппарата в ФМГ и НМГ.

Китайцы - 43% населения страны (2379 тыс. человек в 1941 г.) - проживали преимущественно в городах, образуя большинство в Стрейтс Сеттльменте и на западном побережье, где находились оловянные рудники и каучуковые плантации. Городскими ра-

стр. 57

бочими преимущественно были китайцы. Основную массу местной буржуазии также составляли китайцы. Значительным был слой китайской интеллигенции.

Индийцы и цейлонцы (744 тыс. человек в 1941 г.) являлись самой большой группой плантационных рабочих; они работали также в городском хозяйстве, на транспорте, предприятиях связи, в здравоохранении, служили в полиции. Существовала индийско-цейлонская мелкая и средняя буржуазия, но менее значительная, чем китайская [Тюрин, 1980, с. 143 - 144].

Наличие трех этнических групп, связанных с различными секторами экономики, текучесть иммигрантских потоков (большинство китайцев и индийцев, заработав деньги в Малайе, уезжало на родину); ориентированность большинства китайцев и выходцев из Индии и Цейлона на свои страны; слабая связь между традиционным сектором, в котором была занята основная масса малайцев, и современными плантационным хозяйством и промышленностью; разделение страны на различные типы колониальных владений и существование султанатов; особая заинтересованность английских колонизаторов в Малайе с точки зрения экономики и имперской стратегии - все эти факторы оказали воздействие на довоенное национально-освободительное движение в Малайе, которое развивалось замедленными темпами, несколько ускорившимися лишь под влиянием мирового экономического кризиса 1929 - 1933 гг., больно ударившего по экономике Малайи.

До войны существовали слабые националистические организации малайской чиновной элиты, религиозных реформаторов и разночинной интеллигенции. Из столь же слабых политических организаций индийского и цейлонского населения наиболее значительной была созданная в 1936 г. Центральная индийская ассоциация Малайи, тесно связанная с Индийским национальным конгрессом. Гоминьдан Малайи оказывал влияние на мелкобуржуазную часть китайского населения, действуя главным образом через китайские школы. Новым фактором стало рабочее и коммунистическое движение. В 1930 г. возникла Коммунистическая партия Малайи (КПМ), начавшая в середине 30-х гг. XX в. организовывать профсоюзы и забастовочную борьбу [Cheah Boon Kheng, 1992, p. 15].

С самого начала антиколониальное движение оказалось разделенным по этническому признаку, и, несмотря на попытки КПМ объединить в своих рядах и в рядах руководимого ею Всеобщего рабочего союза трудящихся всех национальностей, она распространяла влияние лишь на часть китайского пролетариата и китайской же интеллигенции. С 1937 г. в среде китайского населения Малайи развернулось антияпонское движение, и КПМ начала работу в Национальном движении спасения заморских китайцев, а Всеобщий рабочий союз стал секцией Движения [Тюрин, 1980, с. 155].

ОТ НАЧАЛА ВОЙНЫ ДО ЯПОНСКОГО ВТОРЖЕНИЯ

Начавшаяся в сентябре 1939 г. Вторая мировая война немедленно повлияла на положение Малайи. Изменение мировой экономической конъюнктуры - возрастание спроса на стратегические материалы, каковыми являлись олово и каучук, вывело малайскую экономику из предкризисного состояния и способствовало новому экономическому буму. Были отменены ограничения на добычу и вывоз олова, введенные в 1937 г., и уже в 1939 г. из Малайи было вывезено 82 тыс. т олова по сравнению с 61 тыс. т, экспортированных в 1938 г. В 1940 г. Малайя вывезла 131 тыс. т олова. Резко возрос и экспорт каучука, достигнув в 1940 г. 549 тыс. т, принесших доход около 500 млн. мал. дол. - почти в два раза больше, чем в предыдущем году. Выросли не только объем экспорта, но и цены на олово и каучук [Тюрин, 1980, с. 157].

Главным рынком малайского экспорта были США, куда шло 70% вывозимого каучука и 50% экспорта олова. Только в 1940 г. экспорт Малайи в США дал Англии 264 млн. дол. [Руднев, 1959, с. 36 - 37]. Хотя англо-американское соперничество в малай-

стр. 58

ской экономике, начавшееся еще в 1920-е годы, продолжалось, оно существенно ослабло после начала войны, когда Англия оказалась заинтересованной в поддержке США, а последние - в беспрепятственном поступлении стратегических товаров. По условиям англо-американского торгового соглашения 1939 г. были уменьшены пошлины на ввозимые в Малайю американские автомашины и электрооборудование, а США открыли свой внутренний рынок для таких малайских товаров, как консервированные ананасы, копра и фруктовые соки.

Несмотря на явно надвигавшуюся угрозу со стороны Японии, оккупировавшей осенью 1940 г. Французский Индокитай и установившей свое влияние в Таиланде, английское правительство не запрещало вывоз важных стратегических товаров из Малайи в Японию. По-прежнему железная руда, добываемая в Джохоре, поступала в Японию и играла важную роль в ее сталеплавильной промышленности. Благодаря налаженной в 1934 - 1938 гг. добыче марганцевой руды в Тренггану Япония получала оттуда 30 тыс. т руды ежегодно. Вывоз бокситов в Японию из Малайи вырос с 36 тыс. т в 1936 г. до 66.7 тысяч т в 1939 г. [Жеребилов, 1962, с. 31.]. Вплоть до июля 1941 г. английское правительство не предпринимало никаких мер по ограничению вывоза стратегических материалов из Малайи в Японию.

Экономический бум привел к повышению спроса на рабочую силу и к увеличению занятости населения. Число рабочих, занятых в оловодобыче в ФМГ, например, возросло в 1939 г. с 53 тыс. человек до 73 тысяч. После начала Японо-китайской войны (1937) резко сократилась миграция китайских рабочих, переставших уезжать домой, что пополнило резерв местной рабочей силы.

Несмотря на экономический подъем, иностранные компании стремились удержать заработную плату рабочих на низком довоенном уровне. Но профсоюзы, в массе своей действовавшие под руководством КПМ, сумели, используя забастовочную борьбу, добиться повышения заработной платы в ряде отраслей и вынудить власти издать законы, положившие начало рабочему законодательству. В стране не стихало забастовочное движение, организатором которого были КПМ и профсоюзы. За год (октябрь 1939 г. - сентябрь 1940 г.) в Малайе произошло рекордное число забастовок - свыше 150. КПМ организовала 1 мая 1940 г. мощную демонстрацию в Сингапуре, участники которой требовали прекратить преследование рабочих, участвовавших в выступлениях [Blaschke, 1949, р. 11].

Начиная с лета 1940 г. все более реальной становилась угроза для английских и голландских владений в Юго-Восточной Азии со стороны Японии. Используя поражение Франции в войне с Германией, Япония в сентябре 1940 г. начала оккупацию Северного Вьетнама, создав плацдарм для удара в южном направлении. Тогда же был заключен тройственный пакт между Германией, Италией и Японией, поощрявший последнюю к агрессии в странах Южных морей. Япония тщательно готовилась к нападению на английские владения в Малайе. Проводились морские маневры и учения у берегов Малайи, японские самолеты совершали облеты и фотографирование портов и военно-воздушных баз. Страна была наводнена японскими шпионами.

По мысли британских стратегов, ключом к безопасности английских позиций на Дальнем Востоке и в ЮВА должна была стать Сингапурская военно-морская база. Ее начали сооружать в 1923 г., когда консервативное правительство выделило 11 млн. ф. ст. [Turnbull, 1977, p. 163]1. 14 февраля 1938 г. база была официально открыта, хотя окончательно работы были завершены к 1941 г. [Miller, 1942, р. 123]. Немедленно окрещенная (особенно старалась австралийская пресса) "Гибралтаром Востока", "Воротами на Восток", "Бастионом британского могущества", Сингапурская база была рассчитана

1 Средства для сооружения базы поступали также от Австралии, Новой Зеландии, Гонконга и ФМГ. Последняя в 1926 г. выделила для этого из своего бюджета 2 млн. ам. дол. [Mills, 1942, р. 90].

стр. 59

на обслуживание большого флота и обладала самыми современными техническими сооружениями. Она располагалась на северной стороне острова (город находился в самой южной его части). В дополнение к ранее построенному плавучему доку в 1938 г. был сооружен огромный сухой док имени короля Георга VI, могущий принять самое крупное тогдашнее судно. База обслуживалась различными мастерскими, собственными электростанциями и радиостанцией. Поблизости от базы, в Тенгах и Сембаванге, были построены аэродромы, мангровые болота в Чанги были осушены, чтобы соорудить форт с тяжелыми орудиями и зенитной артиллерией для обороны базы с моря и воздуха. Казармы в Селаранге вмещали батальон, обслуживавший базу. Через дамбу, соединявшую о. Сингапур с Полуостровом, был проведен (в дополнение к городскому) отдельный водопровод для снабжения базы водой из Джохора [Miller, 1942, р. 118 - 119; Chaphekar, 1960, р. 23 - 24].

База действительно могла бы сыграть важную роль в войне на Тихом океане, если бы не два обстоятельства, первое из которых было целиком связано с догматическим мышлением британских военных, а второе оказалось вызванным стратегической обстановкой начала Второй мировой войны. Полагая, что основные военные действия в случае столкновения с Японией разыграются на море (к тому же правящие круги Великобритании не покидала надежда, что Япония ударит на север, против СССР), никто из политиков и военных Англии, за редким исключением, не верил в возможность высадки вражеских войск в Малайе.

Правда, редкие исключения были. В 1937 г. командующий английскими войсками в Малайе генерал-майор Уильям Добби и его начальник штаба Артур Персивал пытались обратить внимание на возможность высадки японцев в районе перешейка Кра и удара по Малайе с севера: в этом случае Сингапурская база, беззащитная со стороны Полуострова, окажется практически бесполезной. Добби также выразил сомнение в возможности британского флота перебазироваться из европейских вод в бассейн Тихого океана за 70 дней, как это предусматривалось планом Адмиралтейства. Предложение Добби построить оборонительные линии в Северной Малайе и Джохоре было отвергнуто военным министерством Великобритании [Swinson, 1970. р. 33].

Второе обстоятельство, которое снизило до минимума значимость Сингапурской базы, заключалось в обстановке, сложившейся в ходе Второй мировой войны после поражения Франции. Англия была вынуждена сосредоточить все усилия в Европе и Северной Африке и отказаться от обещания У. Черчилля, которое он давал Австралии и Новой Зеландии в качестве первого лорда Адмиралтейства, что тихоокеанский театр будет иметь преимущество перед средиземноморским [Turnbull, 1977, р. 165.].

В ноябре 1940 г. в Сингапур прибыл новый командующий британскими силами на Дальнем Востоке, маршал авиации Роберт Брук-Попэм, 62-летний генерал, вытащенный из запаса, слабо ориентировавшийся в обстановке, а в мае 1941 г. командующим войсками в Малайе был назначен генерал-лейтенант Артур Персивал, некогда храбро сражавшийся на полях Первой мировой войны, отличившийся во время подавления Ирландского восстания 1921 г., служивший в Малайе в конце 1930-х годов, человек штабного склада, не умевший и не любивший общаться с солдатами. Оба командующих были ограничены в своих действиях: флот, гражданская оборона и вся сфера гражданского управления оказались вне сферы их компетенции. И хотя с февраля 1941 г. в Малайю стали прибывать австралийские и индийские части, их оказалось недостаточно, а главное, у них не было танков; авиация же располагала всего 140 устаревшими самолетами вместо необходимых хотя бы 350 [Swinson, 1970, р. 39].

И гражданские власти, и генералы (за редкими исключениями) были настроены оптимистично. Губернатор Шентон Томас, попавший в 1934 г. в Сингапур из Африки, ставший своим человеком в местном обществе, находившийся в двух шагах от почетной и обеспеченной отставки, излучал благодушие и уверенность. Когда назначенный

стр. 60

главным военным инженером бригадный генерал Айван Саймсон, пришедший в ужас от почти полного отсутствия оборонительных сооружений, попросил кули для фортификационных работ, Томас отказал, заявив, что приоритет должен быть отдан развитию мирной экономики [Swinson, 1970, р. 38; Turnbull, 1977, р. 169]. С началом войны наступил бум, вызванный увеличивавшимся спросом на малайские олово и каучук в США, рабочих рук не хватало (в 1938 г. была запрещена иммиграция в Малайю). Монополии, предприниматели и торговцы жадно и ненасытно обогащались при поощрении колониальной администрации. Жизнь европейцев в Сингапуре и Джорджтауне текла так, как будто войны в Европе не было, а уж о войне на Тихом океане вообще никто не помышлял.

Прибывший в Сингапур в сопровождении супруги, леди Дианы, в сентябре 1941 г. министр черчиллевского кабинета Дафф Купер оптимистично оценил ситуацию в Малайе, надеясь, как и многие в политических и военных кругах США и Великобритании, что Япония обрушится на СССР в критические дни советско-германского противостояния осенью 1941 г. В октябре 1941 г. Брук-Попэм громогласно заявил, что Британия не нуждается в американской военно-морской поддержке (на Сингапурской базе тогда находились лишь несколько старых эсминцев), а на пресс-конференции в начале декабря 1941 г. сообщил, что Япония никогда не осмелится напасть на Малайю [Brown, 1942, р. 280]. Восторг и вера в незыблемость британского владычества достигли пика 2 декабря 1941 г., когда сингапурцы стали свидетелями демонстрации, как им казалось, мощи Британской империи: на Сингапурскую базу прибыли линкор "Принц Уэльский" и тяжелый крейсер "Рипалз". На пышной встрече присутствовали Д. Купер, Ш. Томас, Р. Брук-Попэм, А. Персивал, отцы города. Купер произнес речь, в которой уверил собравшихся, что прибытие кораблей "дало ощущение полной безопасности" [Cooper, 1957, р. 300].

Несмотря на то что КПМ еще в сентябре 1940 г. прекратила все антибританские действия и предложила властям сотрудничество в рамках Антияпонского мобилизационного комитета заморских китайцев, в котором коммунисты сотрудничали с гоминьдановцами, колониальные власти Малайи, стремясь не раздражать Японию, продолжали преследовать коммунистов и пресекать антияпонскую пропаганду, особенно среди учащихся китайских школ.

КРАХ БРИТАНСКОЙ МАЛАЙИ

8 декабря 1941 г. одновременно с нападением на Пёрл-Харбор, Гонконг и Филиппины японские войска высадились в Южном Таиланде и в Кота-Бару, на восточном побережье Полуострова, а японская авиация обрушила первые бомбы на Сингапур.

Против Британской Малайи была брошена 25-я японская армия под командованием генерал-лейтенанта Ямасита Томоюки. В ночь с 4 на 5 декабря ее три дивизии (5-я, 18-я и дивизия императорской гвардии) с приданными двумя полками тяжелой полевой артиллерии и танковой бригадой погрузились на военные транспорты в порту Сама на о. Хайнань и, сопровождаемые эскадрой (один линкор, семь крейсеров, 14 эсминцев), двинулись через Южно-Китайское море в Сиамский залив. Воздушную поддержку экспедиции обеспечивала 3-я авиадивизия (459 самолетов) и морская авиация (159 самолетов). В Сиамском заливе японские силы разделились на пять групп и проследовали к трем местам высадки: первые две - к Сингоре на перешейке Кра в Таиланде, в 120 милях от границы с Малайей, две - к находящейся в 60 милях от границы Патани, а одна (бригада 18-й дивизии) - к центру султаната Келантан, Кота-Бару, где размещались главные английские военно-воздушные силы на Полуострове [Swinson, 1970, р. 19 - 21].

К вечеру 8 декабря японцы захватили аэродром близ Кота-Бару, а на следующий день - и сам город. Хотя две бригады 9-й индийской дивизии сражались упорно (бой под Кота-Бару был едва ли не самым энергичным сопротивлением англичан за всю Малай-

стр. 61

скую кампанию), они не смогли противостоять японцам, имевшим полное превосходство в воздухе. 13 декабря англичане потеряли аэродром в Танах-Мерах, а 19 - в Куала-Кулаи и лишились всех авиационных баз в Северной Малайе [Masanobu Tsuji, 1962, p. 93 - 97]. К тому же к вечеру 8 декабря основные силы 25-й японской армии, которым правительство Таиланда разрешило использовать свою территорию, были готовы к движению из Сингоры на Алор-Сетар, центр Кедаха, а из Патани - на Крох, в Перак.

Поведение военных и гражданских властей Британской Малайи, начиная с первого дня войны, являло удивительную картину растерянности, беспомощности, профессиональной непригодности, паники, не в последнюю очередь объяснявшимися укоренявшейся годами уверенностью в неприступности Сингапура и самой атмосферой жизни белых господ в спокойной стране.

Первый же день войны в Малайе, 8 декабря 1941 г., высветил все это с необыкновенной отчетливостью. Воскресный выпуск сингапурской газеты "Малэйя трибюн" вышел с громким заголовком на первой странице: "Двадцать семь японских транспортов замечены огибающими берега Камбоджи". В статье, основанной на сообщении агентства Рейтер, пояснялось, что суда двигаются на запад, в направлении Таиланда или Малайи. Брук-Попэм немедленно позвонил главному редактору газеты Джеймсу Глоуверу и обрушился на него: "Я считаю недопустимым распространять панические слухи. Ситуация ни в коей мере не соответствует той, о которой кричит газета". Глоувер позднее писал, что настроение генерала разделялось большинством европейского населения: когда журналист появился в любимом месте воскресного утреннего времяпрепровождения "белой" элиты Сингапура, отеле "Вид на море" (Sea View), он увидел безмятежных, самодовольных, отдыхавших в шезлонгах бизнесменов и чиновников со своими леди, которым бесшумные китайские официанты разносили напитки, а оркестр играл модные тогда мелодии из диснеевской "Белоснежки и семи гномов" [Swinson, 1970, p. 51].

Офицеры, правда, на эспланаде отсутствовали, но нельзя сказать, чтобы они ревностно исполняли свои служебные обязанности. Когда 6 декабря командование получило сведения воздушной разведки о движении японской армады к берегам Полуострова, Брук-Попэм, вместо того чтобы ввести в действие план "Матадор", предусматривавший в случае опасности для Малайи с севера выдвинуть войска к таиландской границе, перейти ее и занять перешеек Кра, отрезав места высадки морского десанта и взяв под контроль пути в Южную Бирму и Северную Малайю [Chaphekar, 1960, р. 44, 47], всего лишь объявил "готовность первой степени". Ничего не изменилось и на следующий день, 7 декабря, когда поступили новые известия о движении японских судов. А когда А. Персивал, получив к часу дня сведения о боях в Кота-Бару, позвонил губернатору Томасу, тот с энтузиазмом воскликнул: "Великолепно, я надеюсь, что вы быстро покончите с этими желтыми недомерками!" [Percival, 1949, р. 108]. В 16.15 на китайские кварталы Сингапура упали первые бомбы и появились первые жертвы среди гражданского населения: 61 убитый и 133 раненых [Swinson, 1970, р. 52]. Не могли найти Персивала, который зачем-то отправился на заседание Законодательного совета Стрейтс Сеттльменте. Только пополудни командир 11-й дивизии, находившейся на границе Кедаха и Таиланда, получил приказ отступить к Джитре, на севере Кедаха, где теоретически существовала линия обороны. Но когда дивизия отошла к Джитре, обнаружилось, что наспех вырытые окопы залиты ливнями, а владельцы каучуковых плантаций решительно возражают против сооружения укреплений на их территории. Японские же части тем временем быстро двигались к границе, а в Малайю перебрасывались заранее подготовленные разведчики и диверсанты из числа местных китайцев, малайцев и тайцев.

В 17.35 8 декабря совершил не очень продуманный поступок и командующий британским флотом на Дальнем Востоке адмирал Том Филипс: он вывел свою эскадру в

стр. 62

составе "Принца Уэльского", "Рипалза" и четырех эсминцев в море, чтобы воспрепятствовать высадке японских войск на Полуострове (она состоялась ранним утром). Поскольку сопровождавший эскадру авианосец по причине технической неисправности застрял на далекой Ямайке, а самолеты Сингапура реальной силы не представляли, эскадра вышла без воздушной поддержки. Бесцельно бороздя воды Сиамского залива в течение двух суток, Филипс утром 10 декабря решил возвращаться, но два налета японской авиации покончили с британскими военно-морскими силами на Тихом океане: в 12.33 перевернулся и затонул "Рипалз", а немногим более часа спустя "Принц Уэльский". Погибла значительная часть моряков, включая Тома Филипса и командира "Принца Уэльского" Джона Лича [Черчилль, 1991, с. 283].

По сути, кампания в Малайе была проиграна англичанами в первые два дня: утрачен контроль в воздухе, опустела Сингапурская база, растерялись военное командование и гражданские власти2, в смятении слабо подготовленные части начали отход от границы к югу.

Используя танки, которых у англичан не было, японские войска, часть которых была специально тренированна для действий в джунглях, применяя тактику просачивания по второстепенным дорогам и тропам на велосипедах, высаживая десанты на небольших судах и лодках, стали продвигаться на юг, не давая противнику закрепиться и организовать оборону.

3-й корпус в составе двух дивизий не смог удержать позиции у Джитры, и на следующий день японские войска вошли в Алор-Сетар, столицу Кедаха. 13 декабря японцы прорвали наспех организованную оборону у Гуруна, к югу от р. Кедах, а колонна, двигавшаяся из Патани, овладела 14 декабря Крохом на границе Кедаха и Перака. После этого, форсировав р. Криан, отделяющую Кедах от Перака, японцы вышли на оперативный простор, открыв себе путь в Центральную Малайю. 16 декабря были заняты Провинция Уэлсли и о. Пинанг. Администрация Пинанга, сумев эвакуировать "белое" население, бросила на произвол судьбы местных китайцев - подданных британской короны и оставила врагу множество лодок и судов, которые были использованы японцами в десантных операциях [Turnbull, 1977, p. 173]3. Еще десять дней понадобилось японцам, чтобы покончить с сопротивлением в Пераке: 26 декабря англичане оставили Куала-Кангсар, а 28-го - Ипох [Swinson, 1970, р. 80 - 81].

Накануне Нового года главнокомандующим британскими, американскими, австралийскими и голландскими силами на Дальнем Востоке (тогда это понятие включало Юго-Восточную Азию) был назначен английский генерал Арчибальд Уэйвелл. Он прибыл в Сингапур 7 января 1942 г. Накануне его появления японцы прорвали оборону 11-й индийской дивизии у Кампара в Западной Малайе и высадились в Куантане, на восточном побережье Паханга, где находилась последняя английская авиабаза на Полуострове. Бригады индийской дивизии, отступив по железной дороге из Кота-Бару в глубь страны, соединились с основными силами на западном побережье, чтобы под натиском японцев оставить позиции на р. Слим и отойти к последнему рубежу перед Син-

2 Даже после первых воздушных налетов в Сингапуре власти не строили бомбоубежища, а газовые фонари на улицах города продолжали гореть по ночам: совершенно утративший чувство реальности губернатор Шентон Томас заявил, что первая степень готовности не должна погрузить город во мрак [Swinson, 1970, р. 52]. Когда 11 января 1942 г. японцы вошли в Куала-Лумпур, они обнаружили в департаменте землемерия и топографии ФМГ карты страны всех масштабов и видов: автомобильные, геологические, лесные карты султанатов, дистриктов, деревень, городов, островов, каучуковых плантаций [Morrison, 1942, р. 116].

3 Хотя сингапурским газетам было запрещено затрагивать эту неприятную для властей тему, новость быстро распространилась среди сингапурских китайцев. Захваченная в Джорджтауне радиостанция (при бегстве англичане не вывели ее из строя) дала японцам возможность организовать радиовещание на Сингапур.

стр. 63

гапуром - р. Муар в Джохоре, где уже закрепилась 8-я австралийская дивизия генерала Гордона Беннетта. Хотя в Сингапур было доставлено подкрепление (английская 18-я дивизия, индийская бригада и 51 самолет "Харрикейн"), это не изменило ситуации. Фронт на Муаре был прорван. Отдельные успехи англо-индийских и австралийских частей в Джохоре (бои у Гемаса, защита Эндау) ничего не изменили, и 27 января находившийся на Яве Уэйвелл дал разрешение Персивалу эвакуировать войска с Полуострова на о. Сингапур, который распорядился защищать до последней возможности [Turnbull, 1977, р. 178].

стр. 64

31 января 1942 г. британские части (30 тыс. человек) перешли по дамбе из Джохора на о. Сингапур и соединились с его гарнизоном, пополненным прибывшим в январе подкреплением. Всего на острове находилось свыше 100 тыс. английских, австралийских и индийских солдат [Черчилль, 1991, с. 363], кроме того, японцам противостояли две малайские бригады и добровольческие подразделения местных китайцев [Turnbull, 1977, р. 177]. Ямасита располагал всего 30 тыс. солдат, но это были солдаты победоносной армии, тогда как боевой дух британских войск сильно упал в результате непрерывного отступления, сопровождавшегося неразберихой, отсутствием четкого руководства и просто паникой.

В Сингапуре скопилось миллионное население, удвоившееся за счет беженцев. Эвакуация гражданского населения началась лишь в конце января и шла чрезвычайно медленно. Город подвергался ежедневным воздушным налетам, и трупы не успевали убирать. Больницы и отели были переполнены ранеными и беженцами. Власти окончательно растерялись. Шентон Томас утратил последние остатки авторитета, выступая по радио с напыщенными речами и не решаясь ввести военное положение в городе (в отеле "Раффлз" ночью танцевали, а кабаре и кинотеатры были открыты до кануна капитуляции). Персивал, интеллигентный штабной офицер, не мог вдохнуть дух сопротивления в деморализованные войска. Как заметил английский журналист - свидетель кампании в Малайе, генерал "в любом плане видел в первую очередь трудности, прежде чем усматривал возможности" [Morrison, 1948, р. 159]. Персивал организовал оборону Сингапура, с самого начала не веря в успех.

Опустела военно-морская база, из которой ушли последние боевые корабли. В тот день, когда британские войска перешли по дамбе на остров, большая часть персонала базы была эвакуирована на Цейлон, и обезлюдевшие доки стали символом провалившейся английской стратегии: защищать главный военный объект стало незачем. Северное побережье острова оказалось незащищенным: английский план не предусматривал нападения на Сингапур со стороны Полуострова. Персивал расположил войска по всей длине северной береговой линии, причем направление главного удара противника не угадал, поставив более сильные части на северо-востоке, тогда как Ямасита нанес удар с северо-западной стороны. Кроме того, английское командование не создало резервов за первой линией обороны.

С утра 8 февраля английские позиции стали подвергаться мощному артиллерийскому обстрелу, а вечером того же дня две японские дивизии на бронированных десантных судах, переброшенных из Южного Таиланда, форсировали Джохорский пролив между речками Кранджи и Джуронг. 10 февраля японцы захватили аэродром Тенгах, а 11 февраля с аэродрома Калланг взлетел последний британский самолет [Swinson, 1970, р. 140].

13 февраля, когда батальон Малайского полка после упорного сопротивления был сбит с позиций на холмах Пасир-Панджанг - последней естественной преграды перед городом, а водные резервуары оказались в руках японцев, положение англичан стало полностью безнадежным. 14 февраля А. Уэйвелл телеграфировал У. Черчиллю: "Получил телеграмму от Персивала, который указывает, что противник подошел к самому городу и что его войска не способны на дальнейшие контратаки" [Черчилль, 1991, с. 363]. По распоряжению Черчилля, Уэйвелл предоставил Персивалу свободу рук. Утром 15 февраля (день китайского Нового года) Персивал собрал последний военный совет. Накануне из сингапурской гавани ушли оставшиеся суда, увозя европейских женщин и детей. Посадка совершалась в суматохе, японская авиация непрерывно бомбила причалы. Из 44 судов только четыре миновали "Бомбовую аллею", как тогда стали именовать Зондский пролив, и большинство из трех тысяч человек, пытавшихся спастись в последний момент, погибли. На военном совете Персивал сообщил, что запасы топлива и боеприпасов на исходе, воды хватит лишь на 24 часа, госпитали пере-

стр. 65

полнены, солдаты дезертируют сотнями и в беспорядке бродят по улицам города. Старшие офицеры заявили, что из двух возможных выходов - контратака или капитуляция - первая не под силу измотанным и деморализованным войскам.

В тот же день Персивал отправился в штаб-квартиру Ямасита и принял требование о безоговорочной капитуляции. Ямасита согласился, чтобы японские войска вошли в Сингапур на следующий день. Пополудни прекратилась орудийная пальба, и японские самолеты перестали появляться над городом. Вечером Сингапур затих, только патрули обходили замерший в ожидании мегаполис.

Утром 16 февраля в Сингапуре появились подразделения кэмпэйтай - японской военной полиции, а на следующий день все европейское население было согнано на площадь и затем отправлено в лагеря Чанги, Селаранг и Селетар на острове, куда попали и военнопленные (за исключением части индийцев, согласившихся служить в прояпонской Индийской национальной армии) [Turnbull, 1977, р. 191]. Начался новый, хотя и короткий, но весьма значимый в истории Малайи (и Сингапура), период - время японской оккупации.

Причины, по которым Япония так легко завладела Малайей - одной из основных английских колоний в Азии, заключались в первую очередь в той политике, которую вели Великобритания и другие западные державы на Тихом океане в 1930-х годах. Стремясь направить острие готовящегося японского нападения против Советского Союза, западные страны проводили близорукую политику "умиротворения" агрессора, полагая, что уступки с их стороны побудят японских империалистов ударить на север против СССР. По этой причине Англия, Франция, США и Нидерланды продолжали снабжать Японию стратегическим сырьем из своих колоний, расположенных в Юго-Восточной Азии, и после начала Японо-китайской войны в 1937 г. Западные страны не укрепляли свои колонии в этом районе, стремясь подчеркнуть свое миролюбие и заве-

стр. 66

рить японских милитаристов в своем доброжелательном отношении к агрессии в северном направлении. В конечном счете они недооценили возможность большой войны на Тихом океане и оставили свои колонии практически беззащитными.

Колонизаторы боялись привлечь к защите страны народ, хотя со стороны КПМ делались предложения об участии населения в сопротивлении неминуемой агрессии. Только 31 декабря 1941 г. власти разрешили создание в Сингапуре Китайского мобилизационного комитета, активное участие в котором приняли освобожденные из тюрем коммунисты. Около восьми тысяч человек записались добровольцами, и две тысячи из них образовали Сингапурский батальон добровольческого корпуса Стрейтс Сеттльменте. Остальные были приданы медицинским, противопожарным и противовоздушным подразделениям, а также несли полицейскую службу [Turnbull, 1977, р. 177]. После колебаний Шентон Томас разрешил подполковнику Джону Далли, служившему в полиции ФМГ, сформировать Сингапурский антияпонский добровольческий батальон, известный как "Далфорс", значительную часть которого составляли коммунисты. Батальон наряду с Малайским полком оказал японцам наиболее ожесточенное сопротивление в боях за Сингапур [Purcell, 1967, р. 246].

С помощью КПМ фуцзяньский бизнесмен, бывший студент сингапурского Колледжа Раффлза и Гонконгского университета Лим Бо Сэн создал в Сингапуре Китайский комитет гражданской обороны, установивший контакты с профсоюзами, мобилизовавший рабочих на строительство оборонительных сооружений и расчистку завалов в городе после японских бомбардировок4.

ЯПОНСКАЯ ОККУПАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА В МАЛАЙЕ

Японская оккупация продолжалась три с половиной года. Это было тяжелое время для населения страны, попавшего под власть новых колонизаторов.

Экономика Малайи оказалась совершенно парализованной. Хозяйству страны был причинен большой ущерб японскими бомбардировками и разрушениями, произведенными отступавшими английскими войсками. Остановились рудники и оловоплавильные заводы, прекратили работу электростанции и немногочисленные промышленные предприятия. Япония не была заинтересована в малайском олове и каучуке, которые она в избытке получала из Таиланда и Индонезии. Остатки оборудования оловодобывающей и оловоплавильной промышленности были увезены в Японию на переплавку, а рабочие остались без работы. Безработица поразила также каучуковые плантации и связанные с обработкой каучука отрасли. В результате прекращения ввоза продовольствия в Малайе разразился массовый голод. Попытки оккупантов заставить малайское крестьянство увеличить производство продовольственных культур окончились неудачей: население не желало выращивать рис для японских реквизиций или продавать его за обесцененную валюту5. Спасаясь от голода, городское население и рабочие рудников уходили в джунгли, где расчищали небольшие участки, на которых выращивали маниоку, батат, овощи, разводили свиней и домашнюю птицу. Плантационные рабочие занимались разведением продовольственных культур на заброшенных плантациях. Это население, получившее название скваттеров, к концу войны достигло полумиллиона человек.

В стране свирепствовала инфляция, фактически прекратили действовать средние школы, была ликвидирована довоенная система здравоохранения. Малайя, от которой были отторгнуты четыре северных султаната (Перлис, Кедах, Келантан, Тренггану),

4 Лишь с помощью контролируемого Лим Бо Сэном профсоюза рабочих каменоломен удалось взорвать 31 января 1942 г. дамбу, соединявшую материк и о. Сингапур [Turnbull, 1977, р. 178].

5 Оккупационные деньги в Малайе называли "банановыми" или "кокосовыми": на них были изображены эти плоды.

стр. 67

переданные в августе 1943 г. Таиланду, вместе с Суматрой управлялась японской военной администрацией с центром в Сингапуре.

В первые годы опьяненные успехами на фронтах японские колонизаторы мало заботились о создании себе опоры в местном обществе, действуя террором и запугиванием. Особенно жестоким репрессиям подвергалось китайское население. Только после захвата Сингапура были физически истреблены тысячи китайцев, обвиненных в поддержке англичан или в принадлежности к КПМ и Гоминьдану. Японской военной полиции - кэмпэйтай - были предоставлены самые широкие полномочия, применялись изощренные пытки и казни. На протяжении всего периода оккупации террор, непомерное налоговое обложение, принудительные займы6 были обычной политикой в отношении массы китайского населения.

Внешне покорившись японцам, средние слои и даже значительная часть богатых слоев китайского населения оказывали им скрытое противодействие в той или иной форме. Широкого распространения сотрудничество китайских дельцов с оккупантами не получило, а попытка японской администрации в середине 1944 г. создать в Стрейтс Сеттльменте китайские клубы для обсуждения экономических проблем успехом не увенчалась [Andaya, Andaya, 1982, p. 251].

Японская пропаганда о создании "Великой Восточноазиатской сферы взаимного процветания" и освобождении Азии от "белого" колониализма в Малайе имела успех главным образом среди индийцев. Еще до начала вторжения японцы развернули пропаганду среди индийских солдат в Малайе. Капитан Мохан Сингх, присоединившись к наступавшим японцам, собрал из пленных индийцев подразделение, которое приняло участие в боях на Сингапуре [Lebra, 1971, р. 36]. 17 февраля 1942 г. японцы собрали индийских военнопленных в Сингапуре и объявили о создании Лиги индийской независимости (ЛИН) в Малайе7 и предложили записываться в ее боевое крыло - Индийскую национальную армию (ИНА). Почти половина солдат (20 тыс. человек из 45 тыс. военнопленных) откликнулась на призыв: меньшинство, полагая, что будут участвовать в освобождении родины от колониального гнета, большинство - из инстинкта самосохранения.

Но первый опыт создания ИНА оказался неудачным. Японцы не торопились с ее организацией, предпочитая включать индийские подразделения в японские части. Выказавшего недовольство Мохан Сингха поместили в декабре 1942 г. под домашний арест, а попытки утратившего связи с родиной Раш Бехари Боса (он находился в эмиграции в Японии с 1915 г. и стал подданным императора) активизировать ЛИН успеха не имели. К тому же, поскольку организаторами ЛИН в Малайе оказались руководители довоенной Центральной индийской ассоциации Малайи, тесно связанные с Индийским национальным конгрессом (ИНК), индийские мусульмане Малайи заняли враждебно-выжидательную позицию [Ampalavanar, 1981, р. 7].

Ситуация изменилась с появлением в Сингапуре в июле 1943 г. довоенного лидера левого крыла ИНК Субхас Чандра Боса, бежавшего с началом войны в Германию. На призыв С. Ч. Боса откликнулась масса индийского населения Малайи. Уже в конце 1943 г. ИНА состояла из двух дивизий. Создавались женские, молодежные и детские организации в рамках ЛИН, богатые индийцы жертвовали в ее фонд значительные суммы, многие семьи отдавали фамильные драгоценности. Субхас Чандра Бос, именуемый Нетаджи ("Вождь"), стал культовой фигурой среди индийцев Малайи [Sivaram, 1966, р. 133 - 134].

6 Полковник Ватанабэ, глава военной администрации Сингапура (гунсейкан-бу), в марте 1942 г. потребовал от богатых китайцев собрать в течение месяца 50 млн. мал. дол. в качестве "дара" Японии. 10 млн. собрали китайцы Сингапура, а 40 млн. - китайцы Полуострова [Purcell, 1976, р. 252].

7 Лига индийской независимости была создана в Японии в 1921 г. радикалом-эмигрантом Раш Бехари Босом.

стр. 68

Но постепенно надежды уступали место разочарованию. В январе 1944 г. Бос перенес свою штаб-квартиру в Рангун, и ИНА была брошена на фронт. Как только она достигла границ Индии, в Малайе среди индийцев вспыхнула новая волна энтузиазма, но поражение под Импхалом и отказ населения Индии поддержать ИНА похоронили надежды Боса и его последователей.

Основной массе индийского населения в Малайе японская оккупация принесла тяжкие испытания. Безработные индийские плантационные рабочие отправились (как и военнопленные) на строительство "дороги смерти" - железной дороги из Таиланда в Бирму, где они гибли в огромном количестве (из 60 тыс. рабочих вернулось лишь 20 тыс.) [Gullick, 1969, р. 96].

Малайское крестьянство оказалось в гораздо меньшей степени, чем городское китайское и индийское население, затронутым переменами в колониальном режиме. Что касается феодально-помещичьих слоев и феодально-бюрократической верхушки, то вначале японцы повели наступление на них, поскольку те были тесно связаны с англичанами. Были уничтожены государственные советы в султанатах, и даже ставился вопрос о ликвидации власти султанов. Но уже очень скоро японская администрация в Малайе взяла курс на привлечение феодально-бюрократических кругов к сотрудничеству, стремясь с их помощью удержать в повиновении малайское крестьянство и компенсировать отсутствие социальной опоры в городе. Уже в январе 1943 г. японцы подтвердили статус султанов как религиозных глав в своих княжествах и установили им прежние оклады, а в декабре 1943 г. восстановили государственные советы [Andaya, Andaya, 1982, p. 248]. Малайская бюрократия не только сохранила свое положение в низовом и среднем аппарате управления, но и укрепила его, получив посты, оставшиеся вакантными после бегства англичан.

НАЦИОНАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ И ВООРУЖЕННАЯ БОРЬБА В МАЛАЙЕ

Особенностью национально-освободительного движения в Малайе в годы Второй мировой войны были слабость тех сил, которые могли действовать легально в условиях японской оккупации, и безусловное преобладание вооруженной борьбы, проходившей под руководством КПМ.

Вначале японские власти вообще не поощряли какие-либо надежды националистов в Малайе на получение независимости, как это они делали в Бирме или на Филиппинах. Относясь к национальному движению в Малайе как к недостаточно активному и организованному, оккупанты не находили нужным считаться с ним. Правда, после падения Сингапура они позволили освобожденным из тюрьмы руководителям довоенного националистического Союза Молодой Малайи - Ибрахиму бин Хаджи Якобу, Исхаку бин Хаджи Мохаммаду, Ахмаду Бустаману - воссоздать организацию, но уже в июне 1942 г. запретили ее [Bedlington, 1978, р. 63].

Однако по мере неудач на фронтах японские власти шли на некоторые уступки местной буржуазии и феодалам, стремясь заручиться их поддержкой. Помимо Лиги индийской независимости они стали поощрять и другие организации индийского и китайского населения, находившиеся под контролем японской администрации. Однако влияние этих организаций было незначительным и серьезной роли в политической жизни страны они не играли8.

Несколько большее значение имела деятельность малайских националистов, которые рассматривали свое сотрудничество с японцами как неизбежный политический маневр, ведущий страну к независимости. Главную ставку они делали на союз с Индонезией, рассчитывая создать единое малайско-индонезийское государство. Ибрахим

8 Наиболее заметными организациями такого рода были Ассоциация заморских китайцев и Индийская благотворительная ассоциация (обе - в Сингапуре).

стр. 69

бин Хаджи Якоб стал подполковником сформированной по индонезийской модели военизированной организации Защитники Отечества (Пембела Танах Аир - ПЕТА), предназначенной, по мысли оккупантов, для использования в качестве территориальных сил обороны. Он и его последователи с сентября 1944 г., когда японское правительство обещало дать Индонезии в будущем независимость, выступили с требованием предоставить независимость и Малайе, как части Индонезии. На первый план выдвинулась идея создания Великой Индонезии ("Индонесиа Райя"), свободной от колониального ига, где ведущую роль будут играть народы малайско-индонезийской этнической группы [Bedlington, 1978, р. 63 - 64].

В июле 1945 г. в Сингапуре состоялась конференция руководителей японской военной администрации на Яве, Суматре, Сулавеси (Целебесе) и в Малайе, где обсуждалась концепция Великой Индонезии. Поддерживая эту идею, Япония хотела в критический для нее момент привлечь на свою сторону симпатии оккупированного населения. Вслед за этим японцы разрешили в Малайе создание националистической организации - КРИС - Кесатуан ракьят Индонесиа Семенанджунг (Объединение народов Индонезии и Полуострова). Вслед за тем в Тайпинге (Перак) прошла встреча руководителей КРИС и индонезийских посланцев Сукарно и Хатты [Bedlington, 1978, р. 64]. 17 - 18 августа 1945 г. в Куала-Лумпуре состоялась учредительная конференция КРИС, на которой присутствовали 20 представителей различных организаций. К этому времени Япония объявила о согласии на капитуляцию, и была провозглашена независимость Индонезии. Учредительная конференция КРИС приняла решение о продолжении борьбы за независимость Малайи, которая затем должна присоединиться к Индонезии. Сохранив аббревиатуру, название организации изменилось: она стала называться Кекуатан ракьят истимева (Особая сила народа) [Andaya, Andaya, 1982, p. 250]. Лидерство в КРИС после отъезда Ибрахим бин Хаджи Якоба в Джакарту перешло к доктору Бурхануддину ал-Хелми, под руководством которого организация действовала до сентября, когда она распалась после возвращения англичан. КРИС сыграла определенную роль в консолидации сил малайской мелкобуржуазной интеллигенции, став после войны основой Малайской националистической партии (МНП).

Национальное движение буржуазного и мелкобуржуазного толка в Малайе в годы войны было гораздо слабее, чем в других странах Юго-Восточной Азии. Подлинным руководителем широкого освободительного движения в форме вооруженной борьбы стала Компартия Малайи.

Террор оккупантов, тяжелое экономическое положение, беспощадное выколачивание налогов и поставок для японской армии - все это способствовало недовольству в стране. КПМ, призвавшая народ к обороне страны с самого начала японского вторжения, после падения Сингапура снова ушла в подполье. В 1942 г. в джунглях Малайи появились первые партизанские отряды, организованные коммунистами. Численность их быстро росла за счет китайских рабочих, в меньшей степени - индийских плантационных кули и малайских крестьян. В 1943 г. на базе этих отрядов была создана Антияпонская армия народов Малайи (ААНМ) [Kroef, 1967, р. 24]. Она имела единое командование и четкую структуру, подразделяясь на полки, роты и взводы. Во главе каждого подразделения стояли два человека: командир и политический руководитель [Miller, 1954, р. 40 - 41]. ААНМ придерживалась партизанской тактики, устраивая диверсии на коммуникациях, нападая на отдельные подразделения японской армии, убивая коллаборационистов.

К 1945 г. ААНМ превратилась в серьезную силу, насчитывая в своих рядах около 7 тыс. человек. Она приступила к более крупным военным операциям, например в Джохоре, где бои шли две недели [Kroef, 1967, р. 24]. ААНМ опиралась на поддержку массовой организации - Антияпонского союза народов Малайи (АСНМ), или, по-ки-

стр. 70

тайски, Минь Юнь. Самим названием армии и АСНМ организаторы хотели подчеркнуть общенародный и многонациональный состав участников антияпонской борьбы.

Антияпонское движение получило в народе название "Движение трех звезд" - трех основных национальностей страны. К концу Второй мировой войны оно распространило свое влияние на значительную часть Малайи, особенно на западные султанаты и Джохор, насчитывая в своих рядах, как считает ряд авторов, более 300 тыс. человек [Purcell, 1967, р. 258]. Движение охватывало большую часть рабочего класса китайской национальности, представителей китайской мелкой городской буржуазии, часть лиц свободных профессий. Опорой движения в сельских районах служили скваттеры. Большинство их составляли китайцы, незначительную часть - индийцы, скваттеров-малайцев почти не было. К концу войны число скваттеров (с семьями) превысило полмиллиона. Разбросанные по султанатам западного побережья и Джохору, скваттерские поселения служили партизанскими базами, источниками снабжения продовольствием и информацией, а также резервом для пополнения партизанских отрядов.

Большинство партизанских отрядов по своему составу были чисто китайскими. Лишь небольшое число малайцев, работавших на оловянных рудниках Северного Перака и Кедаха, с конца 1943 г. приняли участие в партизанском движении [Gullick, 1969, р. 97; Kroef, 1967, р. 247]. Большинство малайского крестьянства, традиционно следовавшего за султанами, занимавшими лояльную к японцам позицию, к тому же также традиционно испытывавшего неприязнь к тем китайцам, с которыми оно сталкивалось, - к лавочникам и ростовщикам, оставалось вне военной и политической борьбы. Японцам иногда удавалось использовать малайских (и индийских) полицейских для борьбы с партизанами, на что партизаны-китайцы отвечали нападениями на малайские деревни и полицейские участки. Хотя такие случаи не носили массового характера, они наложили отпечаток на малайско-китайские отношения.

АСНМ и ААНМ явились попыткой создания единого антиимпериалистического народного фронта в условиях оккупированной Малайи. Но Движение трех звезд ни по национальному, ни по социальному составу таким фронтом не стало. Его возглавляла одна партия, попытки которой привлечь к сотрудничеству Малайский гоминьдан успехом не увенчались [Purcell, 1967, р. 257 - 258], а спорадические связи с малайскими радикалами из ПЕТА [Andaya, Andaya, 1982, p. 250] никакой значимости не представляли. Основной костяк движения составляли рабочие-китайцы, т.е. обособленная от остального населения (и даже китайского буржуазного и мелкобуржуазного) часть общества Малайи. КПМ не удалось вывести антияпонское сопротивление за рамки движения китайского пролетариата и (частично) китайской мелкой буржуазии.

Антияпонская программа КПМ, принятая в 1943 г. и опубликованная незадолго до окончания войны, носила общий характер, свидетельствовала об оторванности руководства КПМ от обстановки в стране и непонимания ее политической культуры. Согласно этой программе, КПМ ставила следующие цели:

"1. Изгнание японских фашистов и создание Малайской республики;

2. Создание Национальной организации, составленной из представителей различных национальностей, избранных всеобщим голосованием, долженствующей управлять Родиной и защищать ее. Обеспечить суверенитет народа. Улучшить жизненные условия, развивать промышленность, сельское хозяйство и торговлю, чтобы сделать Малайю гармоничной, свободной и счастливой страной;

3. Предоставление народу свободы слова, печати, организаций. Отмена всех старых репрессивных законов, освобождение всех заключенных и военнопленных;

4. Улучшение условий жизни народа, обеспечение безработных и беженцев, повышение зарплаты. Снижение налогов и отмена ростовщического процента;

стр. 71

5. Реорганизация партизанских антияпонских отрядов в Национальную армию обороны. Проявление специальной заботы о солдатах антияпонского сопротивления, помощь семьям погибших за свободу Малайи. Забота о раненых и увечных солдатах.

6. Бесплатное образование на родных языках различных национальностей;

7. Конфискация собственности немецких, итальянских и японских фашистов и предателей и ее национализация. Возвращение собственности, конфискованной японцами, жителям Малайи или гражданам дружественных наций.

8. Тарифная автономия. Заключение соглашений и установление торговых отношений с дружественными странами;

9. Объединение с Россией и Китаем и поддержка борьбы за независимость угнетенных народов Дальнего Востока. Оказание помощи японскому народу в борьбе против фашизма" [Miller, 1954, р. 43 - 44].

Как видим, программа отвечала интересам прежде всего участников антияпонской партизанской борьбы и городского населения, т.е. китайского этноса в Малайе, оставляя в стороне проблемы, относящиеся к малайцам и даже к индийцам (ничего не говорилось о плантационных рабочих).

После капитуляции Японии влияние КПМ и ее вооруженных сил заметно возросло. Дело в том, что японская армия в Малайе, капитулировав, отказалась разоружиться, ожидая появления союзнических войск, т.е. англичан. Союзное командование на Тихом океане, хотя и забрасывало в Малайю разведчиков и в небольших масштабах снабжало партизан оружием и техническими средствами, не могло оказывать реального влияния (как и гоминьдановские отряды на севере страны) на ситуацию в Малайе до сентября 1945 г., когда на Полуострове и Сингапуре стали высаживаться английские части. В августе-сентябре 1945 г. ААНМ в ряде мест заставила японцев сложить оружие и стала создавать в некоторых городах и поселках на западном побережье, т.е. в местах, где проживала основная масса китайского населения, народные комитеты - органы исполнительной власти. В ряде мест народные комитеты, видимо, пытались провести какие-то преобразования, масштабы которых были раздуты как антикоммунистической пропагандой, так и советской историографией 40 - 60-х годов XX в.9.

Более серьезные последствия имели начавшиеся в ходе деятельности народных комитетов межнациональные столкновения в Джохоре и Селангоре, когда партизаны-китайцы стали преследовать малайцев, не желавших сотрудничать с ААНМ или служивших в полиции во время оккупации [Tregonning, 1964, р. 286]. Такие действия стали восприниматься деревенским общинно-патриархальным миром как посягательство вооруженных китайцев на "малайскость" этого мира.

Период японской оккупации стал вехой в истории Малайи. Англичане вернулись в другую страну.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Гордеев В. В. Национальный вопрос в Малайзии. М., 1977.

Жеребилов В. А. Рабочий класс Малайи. М., 1962.

Руднев В. С. Очерки новейшей истории Малайи, 1918 - 1957. М., 1959.

Тюрин В. А. История Малайзии. Краткий очерк. М., 1980.

Черчилль У. Вторая мировая война. Кн. вторая. М., 1991.

Andaya B. W. and Andaya L. Y. A History of Malaysia. London and Basingstoke, 1982.

Ampalavanar R. The Indian Minority and Political Change in Malaya, 1945 - 1957. Kuala Lumpur, 1981.

Bedlington S. S. Malaysia and Singapore. The Building of New States. Ithaca, 1978.

Blaschke W. Freedom for Malaya. Sydney, 1949.

Brown C. Suez to Singapore. N. Y., 1942.

9 В отечественной литературе лучшую характеристику периода августа-сентября 1945 г. в Малайе см.: [Гордеев, 1977, с. 31 - 33].

стр. 72

Chaphekar S. G. A Brief Study of the Malayan Campaign 1941 - 42. Poona, 1960.

Cheah Boon Kheng. From PKI to the Comintern, 1924 - 1941. The Apprenticeship of the Malayan Communist Party. Selected Documents and Discussions Compiled and Edited with Introduction. Ithaca, 1992.

Cooper D. Old Man Forget. L., 1957.

Gullick J. M. Malaysia. L., 1969.

Lebra J. C. Jungle Alliance. Singapore, 1982.

Kroef J. M. van der. Communism in Malaya and Singapore. The Hague, 1967.

Masanobu Tsuji. Singapore: The Japanese Version. L., 1962.

Miller E. Strategy at Singapore. N. Y., 1942.

Miller H. Menace in Malaya. L., 1954.

Mills L. A. British Rule in Eastern Asia. A Study of Contemporary Development in British Malaya and Hong Kong. L., 1942.

Morrison J. Malayan Postscript. L., 1942.

Percival A. E. The War in Malaya. L., 1949.

Purcell V. The Chinese in Malaya. L., 1967.

Sivaram M. The Road to Delhi. Tokyo, 1966.

Swinson A. Defeat in Malaya: The Fall of Singapore. L., 1970.

Tregonning K. G. A History of Modern Malaya. Singapore, 1964.

Turnbull C. M. A History of Singapore, 1819 - 1975. Kuala Lumpur, 1977.

Permanent link to this publication: