4 - 6 апреля 2006 г. в Санкт-Петербургском государственном университете состоялась международная научная конференция, приуроченная к 150-летию Восточного факультета СПб. ГУ "Востоковедение и африканистика в университетах Санкт-Петербурга, России, Европы. Актуальные проблемы и перспективы". В конференции приняли участие 311 ученых из России, Азербайджана, Армении, Белоруссии, Болгарии, Великобритании, Германии, Грузии, Египта, Израиля, Индонезии, Ирака, Испании, Италии, Йемена, Казахстана, Кореи, Нидерландов, Норвегии, Папуа-Новой Гвинеи, Португалии, США, Таджикистана, Таиланда, Турции, Узбекистана, Украины, Финляндии, Франции, Чехии, Швеции, Эфиопии. Некоторые из них (всего около 30 человек) не смогли приехать и прислали лишь тезисы своих докладов. Другие, наоборот, не успели подготовить тезисы, но нашли время лично выступить на конференции.

стр. 155

Огромную подготовительную работу проделал оргкомитет конференции во главе с ректором СПб. ГУ, академиком Российской академии образования Л. А. Вербицкой и ее заместителями - деканом Восточного факультета Е. И. Зеленевым и заведующим кафедрой истории Ближнего Востока Н. Н. Дьяковым. Были разосланы приглашения в университеты России, СНГ и зарубежья, опубликованы тезисы докладов на разных языках (в сборнике общим объемом свыше 22 печатных листов), налажена работа 11 секций конференции и организовано размещение множества ее участников (не только докладчиков), приехавших как из-за рубежа, так и из многих городов России - Москвы, Астрахани, Барнаула, Владивостока, Екатеринбурга, Казани, Краснодара, Кызыла, Махачкалы, Новосибирска, Петрозаводска, Улан-Удэ, Уссурийска, Читы, Элисты, Ярославля.

Конференция открылась пленарным заседанием в актовом зале СПб. ГУ в знаменитом здании 12 коллегий на Университетской набережной Васильевского острова. После зачтения официальных приветствий, в том числе - от МГУ, Казанского университета и Восточного университета при ИВ РАН (передавшего в дар Восточному факультету СПб. ГУ недавно изданные Восточным университетом учебные пособия по истории арабских стран и Юго-Восточной Азии), были заслушаны семь докладов.

Заместитель директора ИВ РАН В. М. Алпатов, поздравив Восточный факультет с юбилеем, рассказал об истории востоковедного языкознания в России и СССР, подчеркнув, что практическое изучение ряда восточных языков началось в нашей стране еще в XVIII в., причем сначала в Петербурге, затем в Харькове и Казани, позже - в Москве. Сделав упор на сочетании практического востоковедения и общего языкознания, докладчик оперировал данными монголоведения, индологии и японистики, коснувшись также и негативной роли "нового учения о языке" Н. Я. Марра, которому, по мнению В. М. Алпатова, мешали "недостаточная лингвистическая подготовка" и то, что "он в своих построениях начал выходить за пределы науки". Акад. М. Н. Боголюбов (СПб. ГУ) посвятил свое выступление древнему иранскому мыслителю Заратуштре. Философ и религиозный реформатор, вероучитель и проповедник, поэт и песнопевец, живший во 2-м тысячелетии до Р. Х., Заратуштра, возвестивший соплеменникам единобожие, большое внимание уделял понятию души. "У нас не согласуются, - говорил Заратуштра, - ни мысли, ни понятия, ни умы, ни клятвы, ни слова, ни дела, ни верования, ни души". По мнению выступавшего, упоминание "души" в конце перечня подчеркивало ее главенствующее положение. Р. М. Валеев (Каз. ГУ) говорил об университетском востоковедении в Казани в XIX-XX вв., которое занимает важное место в отечественной и мировой ориенталистике. Труды казанских востоковедов того времени до сих пор представляют собой ценнейшие источники научных исследований, а разряд восточной словесности университета в Казани положил начало систематическому и комплексному высшему востоковедному образованию в России. М. Н. Пак (МГУ) рассказал об итогах и задачах работы Международного центра корееведения МГУ им. М. В. Ломоносова. Центр был создан в Институте стран Азии и Африки при МГУ в марте 1991 г. для более широкого и углубленного изучения Кореи, подготовки кадров корееведов высшей квалификации и укрепления научно-культурных связей между народами России и Кореи, а также - для содействия решению задач национально-культурного возрождения российских корейцев. К настоящему времени центром издано более 30 книг, в том числе русский перевод "Самгук саги" ("Исторических записей трех государств") Ким Бусика (XII в.) в трех томах.

Три выступления, заключавшие пленарное заседание, были объединены все возрастающим в мире вниманием к непростым отношениям Восток-Запад. А. Б. Давидсон (Ин-т всеобщей истории РАН) посвятил свой доклад теме "Афроазиатизм в XXI в.". Исходя из данных об опережающем демографическом росте населения Азии и Африки и столь же быстром численном разрастании афро-азиатских диаспор в Европе и Америке, он сформулировал основную идею доклада следующим образом: а не станут ли европейцы и американцы уже в XXI в. афроазиатами как в этническом, так и, очевидно (такой вывод напрашивается сам собой), в социокультурном отношении? Частично ответ (вернее полуответ) на этот вопрос содержался в сообщении Хольгера Дауна (Ун-т Стокгольма) "Глобализация и конкуренция против морального воспитания". В нем говорилось, что ислам (т.е. религия почти полутора миллиардов афроазиатов) является одновременно и "жертвой глобализации", и "глобализатором" по своей сути. И будучи склонен к экспансии (как и "некоторые виды протестантизма", согласно X. Дауну) и абсолютизации своих ценностей, он в то же время не может не испытывать в ходе глобализации как таковой влияния неолиберальных взглядов, стремления к рациональности, конкуренции, индивидуализму, потребительским

стр. 156

идеалам. Вместе с тем конкурентоспособные личности формируются явно за счет утраты моральных ценностей. Но очень многие мусульмане, включая живущих в Европе и Северной Америке, этого не хотят.

Другому аспекту этой же проблемы был посвящен доклад Р. Г. Ланды (ИВ РАН) "Политический ислам: вчера, сегодня, завтра". В нем политический ислам (исламизм) характеризуется как определенная стадия социополитического развития мира ислама, последовавшая вслед за панисламизмом XIX в. и национализмом первой половины XX в. Рассматривая его как результат "исламского бума", рожденного революцией 1978 - 1979 гг. в Иране и вторжением СССР в Афганистан в 1979 г., докладчик указал на его основные причины - прогрессирующую нищету большинства мусульман, нарастающее обострение социально-экономических и иных противоречий в мире ислама, растущий разрыв между его элитой и народными массами, а также - между миром ислама в целом и развитыми странами Запада под влиянием многообразных деформаций, привнесенных в мусульманскую среду процессами глобализации. В докладе проводится различие между доходящим до терроризма радикальным исламизмом и его умеренным вариантом, который поддерживается большинством мусульман и с которым возможен компромисс. Обращается внимание на необходимость именно политического, а не силового решения проблемы, которое лишь ускорит уже наметившееся превращение исламизма в глобального противника Запада, в том числе - в идеологическом отношении.

Далее работа конференции проходила по секциям.

Первая секция (руководитель - акад. И. М. Стеблин - Каменский) рассматривала историю и актуальные проблемы востоковедения. Из представленных 24 докладов внимание привлекли "Финские студенты-востоковеды в Санкт-Петербурге в 1833 - 1870 гг." К. Ю. Карттунена (Ун-т Хельсинки), "Китаеведение в Германии" Л. Мехтхильда (Свободный ун-т Берлина), "Формирование китаеведения в Казанском университете в XIX в." Р. Я. Зиангирова (Каз. ГУ), "Роль ленинградской школы востоковедения в становлении узбекской индологии" А. Н. Шаматова и Н. Д. Ким (Таш.ГИВ). Н. А. Самойлов (СПб. ГУ) говорил об изучении социокультурного взаимодействия России и Китая в свете новых требований и парадигм XXI в. Грузинский историк П. А. Сургуладзе рассказал о роли в жизни и деятельности выдающегося ученого и общественного деятеля Грузии Иванэ Джавахишвили Восточного факультета Петербургского университета, армяно-грузинское отделение которого Джавахишвили закончил в 1899 г., став в дальнейшем преподавателем и приват-доцентом факультета, на котором он трудился до 1916 г., издав при этом ряд научных трудов и организовав кружок грузинских ученых, впоследствии ставших ядром основателей Тбилисского университета. Интересен был и доклад Н. И. Кирея (Кубанский ун-т, Краснодар) о творчестве Керопэ Патканова (1833 - 1889), выходца из цыган, ставшего профессором Санкт-Петербургского университета и внесшего огромный вклад в изучение истории и этногенеза различных групп цыган, особенно закавказских и среднеазиатских. Любопытна и представленная петербургской исследовательницей Р. Ш. Шарафутдиновой страничка из биографии профессора Санкт-Петербургского университета, знаменитого востоковеда кавказского происхождения Александра Казем-Бека. Осенью 1859 г. он встречался с приехавшим в северную столицу имамом Шамилем, следовавшим в Калугу, и беседовал с ним об арабских рукописях, мусульманской теологии и юриспруденции.

На второй секции обсуждались вопросы филологии (руководители - А. К. Оглоблин и О. И. Редькин). Здесь было представлено свыше 50 докладов, т. е. больше, чем на других секциях. Конечно, автору данного обзора трудно судить, не будучи филологом, об уровне работ данной секции. Но, насколько можно судить по услышанному и по опубликованным материалам, интересны были доклады Б. С. Авезовой (Мин-во образования РФ) "Сопоставительная типология фразеологизмов хинди и таджикского языков", Е. А. Баклановой (ИСАА МГУ) "Виды заимствований в тагальском языке", В. Ц. Головачева (ИВ РАН) "Вехи языковой политики на Тайване", У.-Ж. Ш. Дондукова (Улан-Удэ) "К вопросу о перспективах становления общемонгольского письменного языка", Е. Г. Кайтуковой (МГЛУ) "Экономическая терминология в турецком языке", М. С. Салихова (СПб.ГУ) "Развитие лексики современного персидского языка". Из семи докладов филологов-арабистов наибольшее внимание привлекли: А. Г. Беловой (ИВ РАН) "Подготовка этимологического словаря арабского языка", О. И. Редькина (СПб. ГУ) "Заговорит ли Запад по-арабски?", Яфиа Юсиф Джемаль (СПб. ГУ) "Пословицы и поговорки в багдадском диалекте". Многие доклады, представленные в этой секции, были посвящены вопросам фонетики, фоноло-

стр. 157

гии, грамматической морфологии и применению компьютерной техники в лингвистических исследованиях и преподавании языков.

На третью секцию - "Литературы Азии и Африки" - (руководители - М. С. Пелевин, Н. А. Спешнев, А. Г. Сторожук) было представлено 29 докладов. Из них безусловно заслуживают внимания исследования Ф. И. Абдуллаевой (Оксфордский университет, Великобритания) об уникальной рукописи из коллекции Санкт-Петербургского университета, содержащей тюркскую версию знаменитой поэмы "Шах-намэ" Фирдоуси, Е. М. Фейн (СПб.ГУ) о рукописном фонде Восточного отдела библиотеки СПб.ГУ и особенно о рукописи "Рузнамайи Сафари Питирбург" ("Путешествие в Петербург"), представляющей собой дневник "искупительного посольства", отправленного из Ирана с извинениями за убийство А. С. Грибоедова. Интересны также доклады Л. Халоупковой (Прага) о творчестве Уратского Мергенгегена и А. Самарта (Ун-т Порту в Португалии) о межкультурном диалоге португальцев и индийцев в XIX-XX вв. Следует отметить также доклады И. Л. Лебединского (Украина) о творчестве мэра Назарета палестинца Тауфика Зайяда, одного из крупнейших поэтов современного Арабского Востока, М. Н. Суворова (СПб. ГУ) о современной прозе Йемена и А. Г. Сторожук (СПб.ГУ) о синтезе "трех учений" (конфуцианства, даосизма и буддизма) в прозе эпохи Тан в Китае VII-X вв.

Особо стоит остановиться на выступлении Федерико Коррьенте Кордобы (Ун-т Сарагосы в Испании) об арабской и романской диалектальной поэзии в стране Аль-Андалус (мусульманской Испании). Одаренный филолог, владеющий многими языками, один из лучших арабистов современной Испании, Ф. Коррьенте, представив тезисы на английском языке, само выступление произнес по-русски, подчеркнув при этом, что делает это специально, дабы заинтересовать русскоязычных исследователей, среди которых, по его словам, темой происхождения и характера поэзии Аль-Андалуса в наши дни мало кто интересовался, за исключением ленинградского литературоведа В. П. Григорьева и московского знатока литературы Аль-Андалуса акад. А. Б. Куделина¹. В целом, как представляется, доклад Коррьенте, в чем-то продолживший давнюю полемику среди испанских (и не только) знатоков Аль-Андалуса по поводу "смешения" или "несмешения" арабских и романских элементов в поэзии Аль-Андалуса, вместе с тем выходит за узко литературоведческие рамки, возвращаясь к так и не завершившемуся спору сторонников "латинизма" цивилизации Аль-Андалуса во главе с Клаудио Санчес-Альборносом и приверженцев ее "культурно-конфессионального" (исламо-христиано-иудейского) плюрализма во главе с Америко Кастро.

На четвертой секции (руководители - Е. И. Зеленев, Н. Н. Дьяков, А. В. Филиппов) обсуждались проблемы истории и историографии стран Азии и Африки. Были представлены тезисы 36 докладов, но далеко не все были зачитаны ввиду отсутствия авторов, в основном - из Нидерландов, США и Турции. Тематика состоявшихся выступлений была достаточно разнообразна: Н. Ч. Ахундова (Бакинский ГУ) "Этапы тюркского возвышения в халифате", Н. Е. Васильева (СПб.ГУ) "Сасанидская военная теория", А. О. Захаров (ИВ РАН) "Политии Центральной и Восточной Явы в VIII в.", О. А. Воднева (СПб.ФИВ РАН) "Основные источники по обычному праву пуштунских племен", Г. Д. Даушвили "К анализу антропологической неточности в сообщении Марко Поло о гиндукушском народе пашаи", З. А. Джандосова (СПб.ГУ) "Ранние этапы формирования государственной границы Афганистана", Д. Р. Жантиев (ИСАА при МГУ) "Абуль-Худа ас-Сайади и Джамаль ад-Дин аль-Афгани", М. А. Родионов (МАЭ РАН) "Южная Аравия: культурное прошлое в устно-письменной традиции", Н. Эргемлидзе (Ун-т Тбилиси) "Знаковая система Священного Писания", О. Б. Фролова, И. В. Герасимов (СПб.ГУ) "Представления о гармонии человека и вселенной в средневековых ближневосточных космографиях".

Особый интерес вызвал зачитанный О. Б. Фроловой доклад отсутствовавшей Г. М. Глускиной (Израиль) о новых материалах к биографии андалусийского поэта и философа Иегуды Алхаризи, эмигрировавшего в XIII в. на Ближний Восток. Будучи родом из Толедо, он писал по-арабски и на иврите, но говорил по-арабски "с типично магрибинским выговором", что лишний раз свидетельствует о культурно-лингвистическом единстве Магриба и Аль-Андалуса XII-XIII вв. Хро-

¹ Ф. Коррьенте, неплохо знакомый с российской арабистикой, имел, очевидно, в виду статью В. П. Григорьева "Заметки о древнейшей лирической поэзии на Пиренейском полуострове" [Вестник ЛГУ, 1965. Вып. 2. N 8. С. 86 - 96] и раздел "Арабо-испанская строфика как "смешанная поэтическая система" в монографии: [Куделин А. Б. Арабская литература. Поэтика, стилистика, типология, взаимосвязи. М., 2003. С. 255 - 292].

стр. 158

нологически близко к Алхаризи жил Сиди Абу Мадйан Шуайб ал-Магриби ал-Андалуси (1126- 1198), прославившийся как корифей суфизма Арабского Запада: уроженец мусульманской Севильи, он всю жизнь проповедовал в Магрибе и похоронен в Тлемсене, святым покровителем которого считается до наших дней. С рукописью его "Покаянной поэмы" ("Аль-Касыда аль-истиг-фарийя"), найденной в собрании Эскориала в Испании, секцию познакомил Н. И. Дьяков (СПб.ГУ), давший подробное описание, характеристику и анализ этого сочинения, а также - его места в творчестве Абу Мадйана и в наследии магрибинского суфизма. Хотелось бы также отметить доклад А. С. Матвеева (СПб.ГУ) "Ближний Восток во время первого Крестового похода: Фатимиды, Сельджуки и крестоносцы в борьбе за Иерусалим". В нем доказано, что вовсе не противостояние христианства и ислама было главной движущей силой событий на Ближнем Востоке XI в., а полувековое соперничество суннитов Сельджуков и шиитов Фатимидов, в ходе которого последние пытались использовать пришельцев с Запада против Сельджуков как основных конкурентов, но были "переиграны" крестоносцами, которые успешно воспользовались борьбой среди мусульман.

Работа пятой секции (руководитель - С. О. Курбанов) была посвящена корейскому языку и литературе. Она рассмотрела 26 докладов, 3 из которых составили воспоминания о жизни и деятельности А. А. Холодовича. Остальные доклады рассматривали различные вопросы корейской лингвистики, грамматики, поэзии и мифологии.

На шестой секции (руководители - С. Е. Григорьев, В. Г. Эрман) 25 докладчиков затронули различные проблемы религии и жизни общества в Азии и Африке. Тематика сообщений отличалась весьма широким диапазоном, охватывая и святыни йезидов в Армении и Грузии (Х. Р. Омархали), и положение шиитов Кабула (С. Е. Григорьев, СПб.ГУ), и муаллаки, т.е. знаменитые произведения доисламской поэзии арабов, как источник представлений Корана о душе (П. Ю. Нешитов, СПб.ГУ), и современную религиозную ситуацию во Вьетнаме (О. В. Новикова, ИСАА при МГУ). Но преобладала все же тематика ислама, которого, так или иначе, коснулись 10 докладов. Среди них следует отметить исследования И. Л. Алексеева и Г. А. Хизриевой (РГГУ) об учении чеченского суфия Кунта-Хаджи² и доклад М. В. Нехорошевой (СПб.ГУ) о роли личности Хваджи Ахрара (1404 - 1490), влиятельного политика и религиозного деятеля в государстве Тимуридов, в реформировании практики и росте социально-политического влияния суфийского братства Накшбандийя.

Исламская тема присутствовала и в работе седьмой секции "Политика, экономика и право в современной Азии и Африке" (руководители - С. М. Иванов, В. Н. Колотов), где в четырех докладах (из 23) затрагивались взаимоотношения ислама и глобализма, политика Российской империи в мусульманских регионах, проблемы терроризма в современной исламской мысли и ре-исламизации различных этносов Центральной Азии. Однако в центре внимания секции были доклады Абдулсамада Абдуллы Ахмеда Мохамеда (Йемен) "Современная внутриполитическая ситуация в Йемене", А. А. Бреславец (ИМО ВГУЭС) "Концепция открытого регионализма как политико-дипломатический инструмент региональной стабильности и безопасности в восточно-азиатском сообществе", доклады В. Н. Колотова (СПб. ГУ), А. А. Смирновой (МГИМО МИД РФ), М. А. Сюннерберга (ИСАА) о Вьетнаме, а также Б. Г. Доронина (СПб. ГУ), Ю. А. Калининой (Барнаульский ГПУ), А. А. Ковалева и В. М. Мазырина (ИСАА при МГУ) о Китае. Своей интерпретацией концепции экономической истории Востока Макса Вебера поделился С. М. Иванов (СПб. ГУ). Особого внимания заслуживает следующий его тезис: "М. Вебер был, по-видимому, одним из первых европейских ученых, кто обратил внимание на то, что европейская техногенная цивилизация не может существовать без экономической экспансии в другие регионы мира, без внедрения в них западной экономической культуры, соответствующей ей системы ценностей, технологий и капиталистической организации производства". Любопытен, особенно в свете событий последних лет на Северном Кавказе, и доклад Н. А. Нефляшевой (Ин-т археологии РАН) "Адыгская диаспора на Ближнем Востоке: способы построения социальных связей".

² Авторы доклада называют Кунта-Хаджи "вайнахским проповедником" и "чеченцем", в то время как он был кумыком по происхождению, хотя и провел всю сознательную жизнь среди вай-нахов. Они, особенно чеченцы, составили основную массу его последователей. Но письма Кунта-Хаджи писал на арабском и ногайском языках [см. о нем: Ибрагимова З. Х. Кунта-Хаджи // Вопросы истории. 2005. N 12. С. 127 - 134); Bennigsen Broxup M. The North Caucasus Barrier. N.Y., 1992. P. 118; Dunlop J.B. Russia Confronts Chechnya. Cambridge, 1998. P. 31 - 82].

стр. 159

Восьмая секция представляла собой организованную совместно Восточным факультетом СПб. ГУ и Библиотекой Академии наук в Санкт-Петербурге вторую международную научную конференцию "Россия и тюркский мир" (руководители - В. Г. Гузев, Ю. А. Петросян, Г. З. Пумпян). Было заслушано 40 докладов, посвященных проблемам истории и изучению тюркских народов в России и Западной Европе, тюркской филологии, вопросам экономических, культурных и человеческих отношений Турции, Азербайджана и Центральной Азии с Россией и Грузией. Ряд сообщений касался библиотечных, архивных и музейных фондов, научных связей Турции и тюркских государств СНГ. Заслуживают внимания доклад Фехми Йылмаза (Мраморноморский университет, Турция) о необходимости пересмотра в сторону большей объективности истории российско-османских отношений XVIII-XIX вв. на базе анализа примерно 3 тыс. документов Османского архива в Стамбуле; совместное сообщение Ахмеда Нахмедова и Хаяти Иылмаз (Ун-т Мугла, Турция) о русских заимствованиях в говоре северо-восточных областей Турции, доклады Т. Н. Виноградовой (СПб.ФИВ РАН) о влиянии кампании по латинизации письменности тюркоязычных народов СССР на реформы графики других народов и ее коллеги Б. С. Задваева о тюркоязычных этносах Северо-Западной Монголии. На фоне множества сообщений по этнографии, картографии, миссиям дипломатов, описанию рукописей выделялись сообщения Т. Н. Лебединской (Украина) о Роксалане-Хуррам, т.е. украинки Насти Лисовской, попавшей в плен к османам и ставшей впоследствии могущественной султаншей, любимой женой Сулеймана Великолепного, И. А. Макаровой (СПб. ГУ) о проблемах модернизации современной Турции, Е. Н. Тимошенко (СПб. ГУ) о русско-турецкой войне 1877 - 1878 гг. на Кавказе. Примечателен и доклад А. М. Фарзалиева (СПб. ГУ) "Изучение Азербайджана и преподаватели азербайджанцы на Восточном факультете Санкт-Петербургского Государственного университета".

На девятой секции "Африка: общества, культуры, языки. Научные чтения памяти Д. А. Ольдерогге" (руководители - Н. А. Добронравии, А. Ю. Желтов, А. С. Зданевич) было представлено 43 доклада. Из них 25 посвящены проблемам языка, литературы, эпиграфики и изобразительному искусству, включая традиции переписки Корана африканскими мусульманами. Примерно девять докладов касались личного вклада Д. А. Ольдерогге в этнологию и социоантропологию и общих проблем африканистики. Исторической тематике посвятили свои выступления тоже девять участников, среди которых хотелось бы отметить К. В. Виноградову (Кубанский ГУ) "Из истории религиозных контактов России и Эфиопии", А. В. Воеводского (РГГУ) "Африканцы в колониальной системе Наталя (1845 - 1906)", Н. А. Добронравина (Спб. ГУ) "Суфийская библия в Западной Африке".

Десятая и одиннадцатая секции были отведены научным чтениям, посвященным выдающимся китаистам акад. В. М. Алексееву и Г. В. Ефимову. Жизни и творчеству Г. В. Ефимова, его деятельности как заведующего кафедрой, организатора историографических конференций, исследователя знаменитых реформ Кан Ювэя и вообще новой истории Китая отдали дань Б. Н. Мельниченко (СПб. ГУ), Н. В. Бурлакова (Петрозаводский ун-т), Б. Г. Доронин (СПб. ГУ) и др. О В. А. Алексееве говорили Е. А. Серебряков, Г. Я. Смолин и другие представители СПб. ГУ, причем не только китаисты. Например, А. А. Долинина, специалист по арабской литературе, в прошлом ученица основателя отечественной арабистики академика И. Ю. Крачковского, посвятила свое выступление отношениям В. А. Алексеева и И. Ю. Крачковского. Об отношениях Алексеева с акад. С. Ф. Ольденбургом рассказала О. Б. Каганович, о переводах Алексеевым шедевров китайской классической прозы - С. М. Аникеева (Изд-во "Восточная литература" РАН).

На заключительном пленарном заседании конференции были подведены итоги работы секций и заслушаны еще четыре доклада. Акад. B. C. Мясников (ИВ РАН) рассказал о взаимодействии питерских и московских востоковедов, и в частности о своей переписке 1957 - 1959 гг. с известным ленинградским китаистом П. Е. Скачковым и совместной с ним работе. С. А. Кириллина (ИСАА), давно изучающая записки русских паломников в Святую Землю, охарактеризовала их как важную группу источников по истории Османской империи XVI-XVIII вв., в которых описано многое, лежащее за границей хрестоматийных паломнических интересов. В них наряду с данными о географии, природе, торговле, экономике, сельском хозяйстве, политической жизни подвластных османам арабских земель содержатся уникальные сведения о религиозных культах, нравах и обычаях, моральных качествах и ментальности местных жителей, достопримечательностях, как связанных, так и не связанных с историей христианства. Исходя из живых личных впечатлений и конкретных наблюдений, паломники, несмотря на присущий им религиозно-нравственный пафос, неизбежно вступали в противоречие со многими стереотипами, особенно этно-

стр. 160

культурными, и невольно способствовали тому, что Восток в их глазах и в глазах их читателей постепенно обретал привлекательность сам по себе, а не только как колыбель христианства.

А. Д. Саватеев (Ин-т Африки РАН) в докладе "Цивилизация: реальность и смыслы понятия" остановился на попытках отказать африканским народам в праве на цивилизацию. По его мнению, цивилизация возникает в результате формирования всеобщей социокультурной связи людей и групп индивидов. Эта связь организует социальные структуры, длительно функционирующие в крупномасштабном пространстве. Формой такой всеобщности могут выступать как экономические, так и межличностные связи, опосредованные универсализующими духовными факторами религиозного и социокультурного происхождения. В основе цивилизации, отметил он, как правило, лежит великая религиозная идея (абсолют), выполняющая роль духовных скрепов, хотя при всей огромной смысловой сложности цивилизации она обладает широким запасом внутренней вариативности.

Разумеется, это - одно из возможных (и многих) определений цивилизации. Хотя бы потому, что многие ученые (в том числе противопоставляющие "цивилизационный" и "формационный" подходы к реальности Востока) нередко исключают из понятия цивилизации экономику и социальные структуры, выдвигая на первый план духовные и прочие сугубо надстроечные структуры. Впрочем, в последнем на конференции выступлении Е. М. Зеленева было обращено внимание на специфику и разнообразие цивилизационных процессов в афро-азиатском ареале. Эти процессы по-разному и в разное время происходят в различных странах и регионах Азии и Африки, формируясь под влиянием далеко не одинаковых, как правило - национально и конфессионально своеобразных явлений, несущих на себе печать исторической, геополитической и региональной неповторимости. При этом в наше время глобализации мирохозяйственных и межкультурных отношений цивилизационный фактор не всегда является решающим, нередко отступая (пусть временно) перед внешним воздействием и давлением политической, военно-стратегической и финансово-экономической целесообразности.

В целом международный форум востоковедов и африканистов в Санкт-Петербурге был интересен прежде всего в научном плане, позволив более чем 280 ученым из 32 стран пообщаться в течение трех дней, получить ценную профессиональную информацию, обсудить или уточнить спорные и неясные вопросы. Форум способствовал налаживанию и укреплению научных контактов, усилению взаимного интереса ученых к работе коллег. Он сыграл, безусловно, положительную роль и в укреплении международных связей. Достаточно указать на содействие форуму со стороны корпорации Самсунг, генеральных консульств Азербайджана, Индонезии, Казахстана, Таиланда и Шри-Ланки в Санкт-Петербурге. Для востоковедов и африканистов России форум стал важным этапом в восстановлении связей и взаимообогащающего взаимодействия с их коллегами как на Востоке, так и на Западе.

Permanent link to this publication: