До конца 80-х годов XX в. имя Дмитрия Матвеевича Позднеева было малоизвестно в Советском Союзе. Только узкий круг специалистов китаеведов и японистов был знаком с творчеством этого выдающегося востоковеда. Очевидно, это было связано с тем, что в 1937 г. он был объявлен "японским шпионом", "врагом народа" и расстрелян. Труды его были изъяты из библиотек, было запрещено ссылаться на них. Только с конца 1960-х годов стали появляться заметки о его научных заслугах [Подпалова, 1968, с. 248; Никифоров, 1970, с. 19; Милибанд, 1975 с. 249; Скачков, 1977, с. 282]. И лишь в последние годы было опубликовано несколько статей о востоковеде Дмитрии Позднееве [Кабанова, 1990(1); Кабанова, 1990 (2); Саран, 1991; Лещенко, 1998], включая воспоминания родственников, которые кратко знакомят нас с жизнью и деятельностью этого ученого.

Дмитрий родился 8 февраля (26 января) 1865 г. в Орле в семье протоиерея Сретенской церкви Матвея Автономовича Позднеева. Шесть поколений Позднеевых неизменно служили православной церкви.

Первым, нарушившим эту традицию, был старший брат Дмитрия, Алексей Позднеев (1851 - 1920), который после окончания семинарии отказался от проторенного прошлыми поколениями семьи пути в духовную академию и поступил в Петербургский университет на факультет восточных языков, защитив 1880 г. магистерскую диссертацию¹ , а затем, в 1883 г., докторскую.

Впоследствии ставший одним из крупнейших монголоведов своего времени Алексей Позднеев был профессором Петербургского университета на кафедре монгольской и калмыцкой словесности. В 1892 - 1893 гг. он совершил путешествие по Монголии, результатом которого явились дневниковые записи в двухтомном труде "Монголия и монголы", изданном в Санкт-Петербурге в 1896 (том 1) и 1898 (том 2) гг., объемом более 1200 страниц. В 1897 г. он издает "Сказание о хождении в Тибетскую страну Мало-Дорботского База-Бакши" в переводе с калмыцкого. Позднее Алексей стал первым руководителем (1899 - 1903) Восточного института во Владивостоке. В советское время преподавал в Петроградском и Донецком университетах. Автор многих научных трудов. Путешествуя по Китаю, Монголии и Тибету (1876 - 1880, 1892- 1893), собрал уникальную коллекцию древних рукописей.

Под влиянием старшего брата интерес к изучению Востока захватил и Дмитрия Позднеева.

В 1889 г. после окончания Киевской духовной семинарии он поступил на факультет восточных языков Петербургского университета по китайско-монголо-маньчжурскому разряду, где сразу же выделился своими исключительными способностями. После окончания университета в 1893 г. Д. М. Позднеев получил диплом 1-й степени и был оставлен преподавателем на кафедре истории Востока. Он читал лекции по истории и экономике Китая, написал ряд работ по древней истории Китая, истории уйгуров, экономический очерк о Монголии, а также учебное пособие по экономической географии стран Дальнего Востока. В 1897 г. Д. М. Позднеев представлял российскую востоковедческую науку на XI Конгрессе ориенталистов в Париже [Лещенко, 1998, с. 27]. В том же году в Петербурге выходит его работа "Основные течения госу-

¹ Тема диссертации - "Образцы народной литературы монгольских племен".

стр. 102

дарственной жизни Китая", а в 1898 г. - курс лекций "Пособие к изучению коммерческой географии Дальнего Востока (Маньчжурия, Монголия, Западный Китай и Собственный Китай)" и "Исторический очерк уйгуров (по китайским источникам)".

В 1898 г. он едет в Китай. Во время восстания ихэтуаней Позднеев с женой и годовалой дочерью находился в осажденном посольском квартале в столице Поднебесной. Он принимал участие в его обороне, за что был награжден орденом Св. Владимира 4-й степени с мечами. Его китайские дневники были впоследствии изданы в Орле с приложением перевода императорских указов, печатавшихся в Пекине во время восстания.

В марте 1895 г. Д. М. Позднеев переходит на работу в министерство финансов. В этом учреждении по поручению министра финансов С. Ю. Витте под руководством Д. М. Позднеева было подготовлено двухтомное справочное издание "Описание Маньчжурии". В мае 1898 г. последовало быстрое повышение по службе: Д. М Позднеев направляется в Пекинское отделение Русско-китайского банка в качестве чиновника по особым поручениям министерства финансов, затем он становится управляющим этим отделением банка и одновременно заведующим Пекинским отделением правления "Общества КВЖД" [Кабанова, 1990 (1), с. 41]. За четыре года службы в министерстве финансов (пока не ушел со своего поста С. Ю. Витте) Д. М. Позднеев, продолжая свои научные и практические изыскания, многократно ездил по Китаю, Маньчжурии и Монголии, изучая природные условия, экономику, обычаи населявших их народов. Им была опубликована серия статей по практическим вопросам торговли (порты Маньчжурии, пошлины). В 1904 г. он возвращается в Россию. 5 июня 1904 г. высочайшим указом Д. М. Позднеев был назначен директором Восточного института во Владивостоке, который открылся в 1899 г., где он проработал до 1905 г. В Институте велась подготовка будущих дипломатов, военных и других специалистов, которые изучали с практическими целями дальневосточные языки - китайский, маньчжурский, монгольский, японский, корейский.

За год работы директором Института он многое сделал для улучшения учебного процесса и подготовки специалистов, обладающих знаниями не только языка, но и географии, экономики и истории стран Дальнего Востока.

В конце 1905 г. Д. М. Позднеев уезжает в отпуск в Японию и остается там до 1910 г. Он резко меняет свою жизнь: служит в телеграфном агентстве, одновременно ускоренными методами овладевая японским языком. Д. М. Позднеев целиком переключается на комплексное изучение Японии, ее истории, экономики, географии и особенно ее языка. Им были написаны "Японская историческая хрестоматия", "Токучон, или Книга для чтения и упражнений в японском языке", "Введение в изучение японской письменности", но особо следует сказать о "Японо-русском иероглифическом словаре по ключевой системе", изданном в Токио в 1908 г. Это был первый большой японо-русский иероглифический словарь, сыгравший важную роль в подготовке отечественных японистов. Среди написанных в те годы книг выделяется также капитальное сочинение в трех книгах "Материалы по истории Северной Японии и ее отношений к материку Азии и России", изданное в 1909 г. в Иокогаме на русском языке. Д. М. Позднеев по праву считается одним из основателей российского японоведения.

В 1910 г. Дмитрий Матвеевич Позднеев возвращается на родину и начинает преподавать японский язык в открытой в предыдущем году Практической восточной Академии в Петрограде, созданной на базе курсов восточных языков и просуществовавшей до 1917 г. Он зарекомендовал себя как отличный педагог и некоторое время был директором Академии.

После 1917 годов он становится профессором Петроградского (Ленинградского) университета, читая курсы по экономике и истории Японии и Китая. В 1923 г. он по совместительству начинает работать в Москве в Военной академии РККА [Милибанд, 1975, с. 250], где ведет занятия по истории и экономике стран Востока, японскому языку, регулярно, раз в неделю, приезжая в столицу из Питера. На основании читаемых курсов в Издательстве РККА выходят некоторые учебные материалы и пособия Д. М. Позднеева: "Грамматика разговорного японского языка. Конспект лекций, читанных в Военной академии РККА и в Ин-те востоковедения в 1922 / 23 уч. году" (1923), "Япония: военно-экономическое положение" (1924), "Япония: страна, население, история, политика" (1925) и др.

С середины 1920-х годов сведения о жизни Д. Позднеева становятся все более скудными. Он продолжал преподавание в ЛГУ, Ленинградском институте живых восточных языков, пи-

стр. 103

сал и издавал книги и статьи по странам Дальнего Востока и Японии. За все годы научной деятельности Д. М. Позднеевым было издано более 100 крупных работ, а количество опубликованных статей не поддается учету.

В октябре 1937 г. 72-летний профессор был арестован, квартира опечатана, а его богатейшая библиотека вывезена. В его квартире на Троицкой (улица Рубинштейна), дом N 15/17, поселился сотрудник НКВД.

Внучка Д. М. Позднеева, Наталья Григорьевна Кабанова, сообщила, что на ее запрос в Военный трибунал Ленинградского военного округа в конце 80-х годов XX в. пришел ответ, что ее дед был расстрелян через 30 дней после ареста. Однако ее попытка узнать, с чьей "подачи" дед был арестован как "японский шпион", успехом не увенчалась. Было также заявлено, что о месте захоронения Д. М. Позднеева трибуналу ничего не известно.

Недавно, во время поисков новых материалов о жизни и деятельности Дмитрия Матвеевича Позднеева, автор обнаружил в Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) в Фонде главного политического советника Кантонского правительства М. Бородина (Фонд 627, дело N 19) любопытную папку, озаглавленную в свое время работником архива как "Доклады Д. Позднеева о контрразведывательной работе в Кантоне и Маньчжурии". Эти документы, объемом в 49 машинописных страниц на русском языке, можно разделить на две разные по месту и характеру части (кантонскую и маньчжурскую). Весьма трудно сказать, что документы первой части принадлежит перу Д. М. Позднеева, поскольку они все без подписи и не содержат никаких прямых или косвенных свидетельств о нем. Зато вторая часть документов прямо связана с именем востоковеда Д. М. Позднеева как автора "Отчета о шестимесячной поездке по Китаю (в марте-сентябре 1926 г.)" по заданию Разведывательного управления Штаба РККА. Под этими документами стоит его личная подпись.

Ниже публикуются с небольшими сокращениями эти, прежде совершенно секретные, документы, которые помимо новой, неизвестной страницы биографии замечательного востоковеда Дмитрия Матвеевича Позднеева особенно интересны тем, что раскрывают его как блестящего востоковеда-практика, использовавшего свои знания стран Дальнего Востока и опыт работы там в интересах Отечества и его безопасности.

Имена собственные и географические названия в документах даются в современной орфографии. Необходимые разъяснения даются в соответствующих примечаниях.

ДОКУМЕНТ N 1

Приложение

15 января 1926 г. г. Москва

Маршрут поездки в Китай Д. Позднеева.

С 1 марта 1926 г. по 1 сентября 1926 г.²

1. Ленинград-Харбин. 1 - 12.III.

2. Харбин. 13 - 15.III. Завязывание новых и восстановление старых знакомств. Подготовка поездки в Маньчжурию на обратном пути. Ознакомление с обществами, учебными заведениями, персоналом. Посещение книжного рынка. Предварительное знакомство с делом.

3. Харбин-Чаньчунь. 15 - 16.III. Наблюдение за деятельностью японцев по линии.

4. Чаньнунь. 17 - 18.III. Изучение японского сеттльмента. Книжный рынок. Гиринская ж.д.

² Маршрут был сделан в виде таблицы: N - Станция - Переезд - Остановки - Вопросы. Ради экономии места маршрута поездки Д. Позднеева даются в строчку.

стр. 104

5. Чанчунь-Пекин. 19 - 20.III. Путевые наблюдения.

6. Пекин. 20.III-20.IV. Выполнение заданий. Если возможно, то поездка в Южную Монголию до Баотоу с освещением японского и китайского вопросов. Изучение северных иностранных концессий. Ж.д. вопрос. Иностранные и китайские банки. Экономические и финансовые связи Пекина с Монголией и Средним Китаем. Общественно-административный аппарат. Иностранцы в Пекине. Посольский квартал. Торговля их. Изучение Люличана (главный китайский рынок). Изучение политических партий, их сравнительная характеристика. Их группировка и капиталистические основы. Крестьянский и аграрный вопрос. Выяснение роли каждой из крупных капиталистических держав. Их заинтересованность в Сев. Китае и конкуренция. Китайский банковский консорциум. Дислокация промышленных предприятий в Сев. Китае. Планы китайцев в области промышленности и ж.д. строительства, стремление к освобождению от зависимости иностранного капитала. Буржуазный Китай, его группировки по районам. Опоры различных дуцзюней³ . Консолидация действий Англии и капитала против пробуждающегося Китая. Иностранный консорциум China Association (написано чернилами от руки. - В. У. ). Роль Америки. Университет, школы, миссионеры. Роль американизированных китайцев в правительстве, финансах, торговле и промышленности. Роль Японии в правительстве, провинциальной администрации, просвещении, концессиях. Заполнена ли ими страна. Роль Тоа-до-бун-кан⁴ . Японская пресса. Конъюнктура книжного рынка. Книжные фирмы и издательства по современному Китаю. Цены. Периодическая печать. Лучшие пути получения книг.

7. Пекин-Тайюань. 22 - 22.IV. Путевые заметки.

8. Тайюань. 23 - 26.IV. Борьба за ж.д. и каменный уголь. Изыскание нефти. Действующие иностранные концессии по разработке рудных месторождений. Положение французской концессии Чжэндин - Тюйюаньской ж.д. Peking Syndicate (вписано чернилами. - В. У. ). Роль китайского капитала в разработке шаньсийских руд.

9. Тайюань-Ханькоу. 27 - 28.IV. Состояние Луханьской ж.д.

10. Ханькоу 29.IV-5.V. Железнодорожная и каменноугольная промышленность. Хань-Янский завод. Ханьепинское предприятие и роль в нем японцев Европейской концессии. Положение б[ывшей] русской концессии. Чайное дело и возможность его возрождения. Развитие Среднего Янцзы и Китая.

Роль европейцев в Ханькоу. Политические настроения. Отношение Ханькоу к группировкам, центру и Кантону. Китайские и иностранные банки. Книжный рынок китайский, японский и иностранный.

11. Ханькоу-Нанкин. 6 - 10.V. Пароходство по Янцзы. Путевые заметки. Если все можно, посещение Дае с его конями.

12. Нанкин. 10 - 12.V. Роль Нанкина в борьбе внутреннего Китая. Японцы в Нанкине. Англичане. Американцы. Жел. дороги, концессии района.

13. Нанкин-Шанхай. 13 - 14.V. Путевые заметки.

14. Шанхай. 15 - 23.V. Собрание данных по всем вопросам поездки. Литература.

15. Шанхай-Циндао. 24 - 25.V. Путевые заметки о каботаже.

16. Циндао. 26 - 28.V. Германские и японские интересы в Циндао и Шаньдуне. Вопрос о фактическом восстановлении китайской власти в Шаньдуне.

17. Циндао-Цзинань. 29 - 30.V. Наблюдение за состоянием администрации ж.д. Японцы в Шаньдуне.

³ Дуцзюнь - военный губернатор.

⁴ Японское отделение информации по Востоку.

стр. 105

18. Цзинань. 31.V. -2.VI. Экономическое положение Шаньдуна. Состояние ж.д. Тянцзинь-Пугоу. Борьба интересов в Шаньдуне.

19. Цзинань-Тяньцзинь. 3 - 4.VI. Путевые заметки.

20. Тяньцзинь. 5 - 7.VI. Изучение порта и его связи с Сев. Китаем и Монголией. Японская концессия. Бывш. русская концессия. Банки, фирмы. Связи с Дайрэном⁵ . Жел. дор. вопрос.

21. Пекин. 8 - 12.VI. Завершение работ по изучению Китая и Пекина.

22. Пекин-Цинвандао. 13 - 14.VI. Состояние дороги. Расспросы о концессиях Кайпинской и др. и состояние Бэйдайхэ.

23. Цинвандао. 15 - 16.VI. Изучение партий.

24. Цинвандао-Дайрэн. 17 - 22.VI. Изучение Дайрэна, связь с Ю. Маньчжурией и Монголией. Торговля. Бобы. Книжный рынок. Издания Ю. Маньчжурской ж.д. Иностранцы в Дайрэне, пароходство.

25. Дайрэн-Инкоу. 22 - 23.VI. Путевые заметки.

26. Инкоу. 24 - 26.VI. Конкуренция Инкоу с Дайрэном. Вопрос о Ляохэ. Англичане и американцы. Книжный рынок.

27. Инкоу-Гоубанъцзы, ветка по Чаоян, в новый порт Ляньшань. 27 - 30.VI. Изучение вопроса о проникновении японцев в Ю. В. Монголию с Чжилийского залива. Состояние ж.д. и их продолжение.

28. Цзиньчжоу-Мукден. 1 - 12.VII. Путевые наблюдения. Состояние ж.д. и продвижение японцев.

29. Мукден. 3 - 6.VII. Концессии района. Аньшаньчжаньский железоделательный завод. Бэньсиху. Яньтай. Японский сеттльмент. Связь с Монголией. Литература о Монголии и Маньчжурии. Местная печать.

30. Мукден-Чэньцзятунь. 7 - 8.VII. Состояние ж.д. станции Сыпин-чай и ее значение.

31. Чэньцзятунь-Баинь-тала-Чэньцзятунь. 9 - 13.VII. Проникновение японцев в Монголию. Вопрос о ж.д. на Кайлу и в других направлениях, разработка соды.

32. Чэньцзятунь-Таонань. 14 - 15.VII. Состояние ж. дороги. Движение. Проникновение японцев. Китайская колонизация.

33. Таонань. 16 - 18.VII. Изучение города и района. Литература и карты. Японское влияние.

34. Таонань-Цицикар. 19 - 21.VII. Характеристика района. Состояние работ по продолжению ж.д. линии.

35. Цицикар. 22 - 23.VII. Значение города. Китайские и японские вопросы. Лесные концессии японцев и русских на Хингане.

36. Цицикар-Харбин. 24 - 25.VII. Китайская колонизация района. Путевые наблюдения. Денежное обращение.

37. Харбин. 26 - 31.VII. Все вопросы Сев. Маньчжурии.

38. Харбин-Чаньчунь. 1 - 13.VIII. Путевые наблюдения. Проникновение японцев на данный участок.

39. Чаньчунь. 4 - 6.VIII. Значение города. Связь с Восточной Маньчжурией и Кореей.

40. Чанчунь-Цзилинь (Гирин). 7 - 8.VIII. Путевые наблюдения.

41. Цзилинь (Гирин). 9 - 11.VIII. Продолжение ж.д. в Корею. Вопрос о Канто. Связь с Нингутой. Деятельность японцев. Корейский вопрос.

42. Цзилинь (Гирин)-Харбин. 12 - 13.VIII. Путевые заметки.

⁵ Японское название г. Даляня, русское - Дальний.

стр. 106

43. Харбин. 14 - 16.VIII. Окончание работ.

44. Харбин-Хайлар. 17 - 18.VIII. Путевые заметки.

45. Хайлар⁶ .18 - 20.VIII. Вопрос о Барге. Связь Кит. Вост. ж.д. с Монголией. Японская работа. Английские фирмы. Автомобильное движение на Сан-Бэйсэ и Ургу.

46. Хайлар-Москва. 20 - 31.VIII. Путевые заметки.

РГАСПИ. Ф. 627, оп. 1, д. 19, л. 23 - 26 (машинописный текст, копия. - В. У. ).

⁶ Когда Д. Позднеев в августе 1926 г. находился в Цзинаньфу, он был схвачен в гостинице нечаевцами. Нечаевцы принимали участие в военных действиях на стороне Чжан Цзолиня. Отряд назывался по его командиру - бывшему царскому офицеру Нечаеву. Полковник Нечаев, ставший затем "генералом", командовал бригадой, состоящей из четырех тыс. белогвардейцев, имел четыре бронепоезда. За ним сохранилась дурная слава, так как часто его солдаты занимались грабежами. Это можно объяснить еще и тем, что служба в таких отрядах не была сладкой. Китайские милитаристы целыми месяцами не платили солдатам жалованья. Люди доходили до отчаяния, кончали самоубийствами, а вербовщики поставляли все новых и новых наемников, обманом завлекая в их ряды даже подростков. Однако нечаевцев китайцы побаивались. Так, когда генерал Сун Чуанфан, губернатор пров. Аньхуй, принадлежавший к упэйфуской группировке, в конце 1925 г. напал на Шанхай и нанес жестокое поражение части отряда генерала Нечаева, то китайцы попытались обезопасить себя следующим образом. По данным В. М. Примакова, "возник слух, что захваченным в плен 300 русским белогвардейцам солдаты Сун Чуанфана отрубили кисти рук. Мотивом этого была боязнь, что пленные нападут на конвой, отнимут у него оружие и снова станут отрядом, способным уйти в горы и вести партизанскую войну. Когда Сун Чуанфан узнал об этом, он распорядился отрубить пленным и головы, потому что меньше варварства в убийстве пленных, чем в том, чтобы отрубить им руки" [Примаков, 1967, с. 129]. Известен случай, когда весной 1926 г. войска Фэн Юйсяна уходили из Тяньцзиня, администрация иностранной концессии организовала специальный отряд жандармов, чтобы помешать отряду Нечаева войти в город. Весной 1927 г. он был разбит войсками Национально-революционной армии в Хэнани [Вишнякова-Акимова, 1980, с. 83].

Советское правительство неоднократно предлагало китайскому правительству распустить эти отряды. Соответствующее представление китайцам было сделано в ноте советского посольства от 25 февраля 1925 г. Пекин же, несмотря на протест, не пожелал распустить отряд Нечаева, рассчитывая, вероятно, использовать его в борьбе против революционных сил. Сообщая об этом заведующему Иностранным отделом (ИНО) ОГПУ М. А. Трилиссеру 16 января 1925 г., нарком иностранных дел Чичерин констатировал, что "этот отряд белых кондотьеров безнаказанно разгуливает по всему Китаю и, пользуясь своей высокой военной квалификацией, одерживает победы". "Со своей стороны, - отмечал нарком, - мы даем т. Карахану указания на необходимость дипломатического воздействия на предмет ликвидации этого отряда, но кроме этого необходимо принятие мер по Вашей линии к разложению и ликвидации этого отряда...".

Нечаевцы выволокли Д. Позднеева из гостиницы, заковали в цепи и бросили в тюрьму, отобрав одежду и вещи. "Новая шанхайская газета", касаясь данного инцидента, 17 сентября 1926 г. писала: "25 августа, ввиду продолжавшегося нездоровья профессора Позднеева, его преклонных лет (ему тогда был 61 год. - В. У. ), тюремщики сняли с него кандалы". Этот инцидент широко освещали советские газеты. Вместе с ним был арестован другой советский китаевед - А. В. Маракуев.

Советское правительство и советская пресса требовали немедленного освобождения Д. М. Позднеева. Газеты пестрели заголовками "Советское правительство требует освобождения профессора Позднеева!", "Советское правительство принимает меры к освобождению профессора Позднеева". И действительно, вскоре за отсутствием улик и в результате дипломатических демаршей и шума в прессе Д. Позднеев был освобожден. Документы с отчетом о своей поездке, насколько мы знаем, Д. Позднеев уже в конце июля передал в Москву. Было сделано также, по меньшей мере, пять приложений к документам.

стр. 107

ДОКУМЕНТ N 2

12 апреля 1926 г., 12 ч. дня

разговор с японским послом ТАНАКА

...Он (Танака. - В. У. ) был один в кабинете и, видимо, нас ждал. Принял немедленно.

Танака выразил удовольствие видеть меня, сказал, что много обо мне слышал, и еще сказал несколько подобных любезностей. Я ответил тоже комплиментами и затем перешел к своей поездке для собирания материалов по пересмотру моей книги о Маньчжурии и возобновления данных о стране и о Китае. После этого Танака держал (по-английски) целую речь такого содержания:

"В своих исследованиях Маньчжурии Вы, конечно, немедленно увидите, что в ней произошли колоссальные перемены и что эти перемены в массе обязаны своим проведением в практику Японии. Маньчжурия для Японии имеет самое жизненное значение и важность (vital importance). И это не с точки зрения территориального приобретения, а с точки зрения совместной экономической работы с Китаем. Я признаю совершенно определенно, что мы наделали много промахов в Маньчжурии в прошлом, и если бы этих промахов не было, то наше экономическое влияние в Маньчжурии было бы гораздо сильнее. Во-первых, мы недооценивали значения китайского народа. Мы работали с отдельными лицами и с китайской буржуазией. Но жизнь показала, что это ошибочно и что нужно заботиться об объединении интересов китайской народной массы и особенно с крестьянством. Во-вторых, китайцы во многих отношениях оказались сильнее нас. Напр., наш Цесэн-гинко (Корейский банк) был совершенным глупцом (quite foolish), назвав свои финансовые операции по введению банкнотов в золоте в Маньчжурии. Он не сообразил, что китайцы искони веков имели дело с серебром, и только с серебром, что они в серебряном деле большие специалисты и что конкурировать с ними на этом поприще необычайно трудно. И что же вышло? Китайцы искусственно поддерживали курс на банкноты в различных местах различный. Они скупили их там, где они были дешевы, и продавали банку там, где они дороги. В результате Цесэн-гинко понес огромные потери. Я не могу точно сказать, какие суммы, я думаю, что Вы узнаете о них в Маньчжурии, но знаю, что огромные. Я знаю, что Вы близко знакомы с практикою банковского дела, и потому уверен, что по достоинству оцените подобную "банковскую глупость" (banking foolishness). И знаете ли, кто больше всего нажился на этой нелепости Корейского банка? Цесакурги (т.е. Чжан Цзолинь⁷ ). Он чрезвычайно силен в арбитраже и биржевой игре и, организовав целую кампанию против банкнотов Цесэн-гинко, нажился на их купле-продаже страшно.

Вторая подобная же операция Цесэн-гинко оказалась с постройками в Хотэне (Мукдене). Банк вложил очень крупные суммы в постройку домов на японском участке, рассчитывая тем усилить японскую эмиграцию в Маньчжурию и сдать все помещения японцам. Самая абсурдность этой затеи Вам, как банкиру, понятна. Цесэн-гинко - банк эмиссионный, а не ипотечный. И вдруг он вздумал помещать свои капиталы в такую долгосрочную операцию! В результате еще оказалось, что японских эмигрантов подходящих не нашлось, и, во избежание дальнейших потерь, банк оказался вынужденным сдавать свои дома не японцам, а китайцам. И вот на японском участке мы имеем теперь в домах Цесэн-гинко очень много китайских магазинов, предприятий, складов. Скажите, в наших ли интересах было затрачивать такие капиталы для китайских выгод?

⁷ Чжан Цзолинь (1875 - 1928) - глава фэнтяньской клики милитаристов. В 1920 - 1922 и 1924 - 1928 гг. контролировал Пекинское правительство. В 1928 г. разбит частями НРА. Погиб в результате покушения.

стр. 108

Эти и другие уроки убеждают японцев, что совместная работа с китайской администрацией и буржуазией очень невыгодна. В объединенных товариществах (joint stock) китайцы также применяют свой старый преступный обычай вымогательств (coverlet custom of squeezing), что делает совместную работу почти невозможной.

Тем не менее японцы работают и работают очень упорно (are working very narrowly). Я думаю, что нами вложено до сего времени не меньше 1 1/2 миллиарда иен, и если Вы увидите Южную Маньчжурию совершенно измененною за 15 лет, когда Вы там не были, то это, конечно, результат именно этих капиталов и энергии моих соотечественников.

Но в умах Японии за последнее время произошла большая перемена в отношении Маньчжурии. Вам известно, что в результате мировой войны Япония разбогатела. Нам нужно применение наших капиталов, и вполне естественно, что мы ищем их применения в Маньчжурии. Однако если раньше японцы думали, что они могут быть "господами Маньчжурии" (masters of Manchuria), то теперь эта идея совершенно оставлена. Мы во многом слабее китайцев, нам приходится у них учиться, и потому мы решили работать с ними совместно (to co-operate with them), и главным образом с китайскою массою, а не с администрацией, часто совершенно случайною, и с буржуазиею, вымогающей все в свою пользу.

Существуют и другие трудности для японской работы в Маньчжурии. Возьмем, например, Аньшаньчжаньские железные копи и при них железоделательный завод. Мы возлагаем на него большие надежды. Теперь там работает две домны, но предположено построить шесть. Однако ввоз железных болванок в Японию должен облагаться одинаковою пошлиною с английским и американским железом на основе права наиболее благоприятствуемой нации (la clause de la nation la plus favorisee). В отношении же к иностранному ввозу железа у нас покровительственная пошлина. Поэтому если мы понизим пошлину на Аньшаньчжаньское железо, то будем вынуждены понизить ее на английское и американское, что для нас невозможно.

Нужно, следовательно, сделать Аньшаньчжаньское производство таким дешевым, чтобы оно выдерживало конкуренцию с американским и английским при одинаковой ввозной в Японию пошлине. На это и направлено сейчас внимание Ю. М. Ж. Д.⁸ , хотя это нелегко. Ныне в Аньшаньчжане вырабатывается до 200 тыс. тонн болванок".

"А как же в таком случае обстоит дело с ввозом полуфабрикатов с Ханьепинских заводов из Китая", - спросил я.

Танака несколько задумался, потом сказал: "Там несколько иные нормы. Там вложен государственный капитал, и продукция идет на казенный сталелитейный завод Явота, а здесь - частное предприятие". (Меня, конечно, такое объяснение не удовлетворило, но я не счел возможным требовать дальнейших объяснений.)

В дальнейшем на вопрос о маршруте я отвечал, что при современном положении дел в Китае определить заранее нельзя, что я хотел бы быть в Пекине и Шанхае, но не знаю, будет ли это возможно. Он предложил мне дать рекомендательные письма к Квантунскому губернатору, Председателю ЮМЖД и властям в Мукдене и облегчить мне устанавливание отношений между Университетом и Просветительными учреждениями и обществами Японии в Маньчжурии, а в письме к Иосидзава⁹ в Пекин будет просить об оказании такого же содействия в Китае. В заключение он советовал мне расширить маршрут и проехать в Корею и Японию, но я сказал, что это едва ли возможно в этом году, хотя подумаю.

⁸ Южноманьчжурская железная дорога.

⁹ Японский представитель на таможенной конференции в Пекине в августе 1925 г.

стр. 109

На этом прием окончился при выражении глубокой благодарности с моей стороны от себя и от имени Университета. Танака дал понять, что все сказанное должно служить для моей ориентации, а не для печати, как официальное интервью.

12.IV.26. Машинописная подпись: Д. Позднеев.

РГАСПИ. Ф. 627, оп. 1, д. 19, л. 27 - 28.

(Машинописный текст, копия. - В. У. )

ДОКУМЕНТ N 3

Совершенно секретно

Помощнику Начальника Разведывательного Управления

Штаба Р. К. К. А. товарищу Александру Матвеевичу Никонову¹⁰

Предлагаю при сем ряд "Заметок о Маньчжурии"

(Общий объем заметок составляет 15 машинописных страниц и состоит из 11 разделов: 1. Японская концессия Чжамянь; 2. Гирин; 3. Гирин-Дуньхуасская железная дорога; 4. Линия Чаньчунь-Гиринская; 5. Двойная колея по ЮМЖД; 6. Мукден; 7. Инкоу; 8. Дайрэн; 9. Объединенный фронт в Маньчжурии; 10. Срок выступления Японии; 11. Подбор людей. Учитывая небольшой объем журнальной статьи публикуется только последняя часть - 11-й раздел (как нам кажется, представляющий наибольший интерес. - В. У. ).

Подбор людей

Не оставляя себе копий этих сообщений, я, за массою впечатлений, никак не могу припомнить, писал ли я о моих впечатлениях по этому вопросу из Харбина, поэтому считаю лучшим написать теперь опять, так как после Харбина имеются и новые данные.

Самый основной недостаток постановки дела в отношении изучения местной жизни заключается в недостаточном использовании туземных источников. В частности, в Маньчжурии обращают гораздо больше внимания на китайский язык, нежели на японский. И тот и другой, конечно, важны: и китайцы, и японцы сейчас, по существу, ведут одинаково агрессивную политику в отношении СССР. Разница между ними

¹⁰ А. М. Никонов в те годы был начальником 3-го (информационно-статистического) отдела Разведупра, с сентября 1926 г. переименованного в IV управление Штаба РККА, а также помощником начальника Разведывательного управления Штаба РККА. Видимо, он специализировался по странам Востока. Об этом говорит одно из его выступлений в апреле 1927 г., когда при IV управлении было созвано совещание работников разведки военных округов. Со вступительным словом выступил начальник Штаба РККА М. Н. Тухачевский, отметивший ряд недостатков в деятельности военной разведки. О состоянии дел в IV управлении сообщили Берзин и Никонов. А. М. Никонов специально остановился на разведке в странах Востока. "По этим странам накоплен огромный материал, который лишь частично обработан и непрерывно пополняется новыми материалами. Страны Востока уже на основании имеющихся материалов могут быть освещены в достаточной мере. Однако развивающаяся на Востоке национально-освободительная борьба и наступление мирового капитализма с каждым днем затрагивает все больше и больше непосредственно СССР, и странам Востока будет уделено должное внимание и в будущем, - заявил Никонов. - Необходимо освещение во всех деталях вооруженных сил Японии, которая в силу политических и иных условий до сих пор охватывалась нашим агентурным аппаратом в недостаточной мере, но которая представляет огромный интерес как страна, имеющая первоклассные сухопутные, морские и воздушные силы. На основании изложенных данных, характеризующих информационную работу IV управления, можно сказать, что в настоящее время Управление располагает достаточными данными для того, чтобы поставить на должную высоту дело изучения иностранных армий в войсковых частях и штабах РККА..." [Кочик, 1999, с. 73].

стр. 110

только в том, что китайцы агрессивны открыто, а японцы скрытно. Но тем больше оснований нам стараться проникнуть именно в замыслы последних и быть возможно больше осведомленными именно в отношении их. В отношении изучения Китая и китайцев в Маньчжурии необходимо сказать, что чтение газет ведется более или менее во всех учреждениях, но до толстых осмысленных журналов и до китайских книг мы не дошли. Заведующий экономической частью КВЖД Г. Н. Дикий сказал мне, что они выписывали некоторое время много китайских журналов, но потом оставили, так как практика показала, что существующие силы в состоянии только читать газеты, да и из них только те статьи, которые относятся непосредственно к ж.д. вопросам, остальные же статьи переводятся поскольку только возможно, а лучше сказать, не переводятся совершенно.

В отношении японского языка дело поставлено еще слабее. На всю КВЖД имеется один работник Незнайко, который в постоянном разгоне и теперь давно уже отсутствует из переводческой комнаты, так как связан все время с Мукденскими конференциями. Кроме того, имеется его заместитель Перетолчин, но более слабый в языке, нежели Незнайко.

Кроме этих двух лиц в Харбине имеется еще служащий в консульстве Мацокин, хорошо, говорят, знающий язык и много пишущий по японским источникам, и вот все наши силы.

Работают в большинстве случаев туземцы, т.е. китайцы и кое-где корейцы, но на них полагаться в известных случаях нельзя, и поэтому дело обстоит в этом отношении очень слабо. Нам необходимо обратить самое усиленное внимание на командировки окончивших курсы востоковедных институтов в Китай, Маньчжурию и Японию, для того, чтобы иметь как можно больше переводчиков к 1930 году. Три года еле-еле достаточный срок, чтобы студент, оканчивающий курс наших институтов, был с состоянии освоиться с языком на месте.

В Дайрэне я познакомился с прекрасно владеющим разговорным китайским языком Ив. Антон. Отодрак. Он служит в Коммерческом агентстве КВЖД в Дайрэне, и его нужно иметь на примете, как человека, необычайно пригодного для устных отношений с китайцами. По отзывам самих китайцев, он говорит по-китайски так, что из соседней комнаты нельзя различить, что это говорит иностранец.

Кроме того, нам необходимо думать и о монгольском языке. Конечно, у нас есть известный контингент образованных бурят, но я никак не могу забыть, что даже такие из них, как Жамцарано, Ринчино и др., ныне играющие большую роль в независимой Монголии, в 1919 - 1920 гг. играли видную роль на съезде в Чите¹¹ , который признал необходимость создания Великой Монголии под главенством и протекторатом Японии, что они были сторонниками Семенова¹² , которого хотели поставить монгольским Ханом. Вся эта история подробно описана в оставленной у вас мной рукописи о Монголии.

¹¹ Видимо, этот съезд проходил до октября 1920 г., когда Чита была освобождена от войск атамана Семенова и стала центром объединения дальневосточных областей. Уже 29.10 - 10.11.1920 г. в Чите прошла конференция областных правительств. Чита с 1920 по 1922 г. была столицей ДВР.

¹² Г. М. Семенов (1890 - 1946) - один из главарей контрреволюции в Забайкалье, генерал-лейтенант (1919). В 1917-м поднял антисоветский мятеж в Забайкалье, где в 1918 г. установил военную диктатуру. В начале 1919 г. при поддержке японских интервентов объявил себя атаманом Забайкальского казачьего войска. В 1920 годах Япония прочила атамана Семенова на пост главы буферного дальневосточного государства. 15 января 1920 г. Семенов сформировал в Чите так называемое Правительство восточной окраины России во главе с кадетом Таскиным, а себя провозгласил главнокомандующим [Борьба за советы в Забайкалье, 1947, с. 335; Персиц., 1962, с. 27]. В 1920-х гг. - один из руководителей антисоветской деятельности белоэмигрантов. В 1945 г. захвачен советскими войсками в Маньчжурии и по приговору Верховного Суда СССР казнен.

стр. 111

В этом отношении случай помог мне наткнуться также на одного человека, который, по моему убеждению, также мог бы быть нам очень полезен. В русском переводческом отделе ЮМЖД служит некто Ник. Ник. Зайцев, уроженец Монголии, знающий монгольский язык как свой родной. Он состоит чертежником в данном отделе и чертит японцам карты. Он передавал мне, что хорошо знал моего брата Алексея во время его путешествия по Монголии, что брат останавливался у его отца, бывшего торговца в Монголии, и об этом можно прочитать в 1-м томе "Монголия и монголы". Я не помню этих страниц, но вы, конечно, можете отыскать. Н. Н. Зайцев служит у японцев из-за куска хлеба, получает у них 100 иен в месяц, и мне кажется, что его непременно нужно было бы перекупить. Сделать это очень легко. Стоит только Коммерческой части КВЖД пригласить его на службу с окладом, скажем, в 200 рублей в месяц, и он с удовольствием пойдет. Если бы его назначить на ст. Маньчжурия или Хайлар, то со своим знанием монгольского языка он представился бы человеком весьма ценным и, конечно, стоящим этих денег.

Этот Зайцев передал мне, что у японцев сейчас необычайно сильный интерес к Монголии. Они сыпят туда деньги, покупают монголов и всяким образом стараются упрочиться не только в Восточной Монголии и Барге, но и в независимой Халхэ. Главным агентом их в последней является некто Сато, офицер японского генерального штаба, который уже 10 лет проживает в Урге в виде ламы в одном из ургинских монастырей. Говорит по-монгольски великолепно. Он пригласил один раз Зайцева на прием монгольских князей, приезжающих из Восточной Монголии в Дайрэн, и знание им монгольского языка поразило Зайцева. К сожалению, Зайцев, как не знающий японского языка, не мог мне сказать имени этого японца, а знать только фамилию Сато без имени - это то же, что знать в России Иванова. Я, однако, приложу все старания к тому, чтобы при обратном проезде через Маньчжурию узнать об этом японце Сато поподробнее. Теперь времени не было, так как я узнал об его существовании в день отъезда из Дайрэна.

Если приглашение Зайцева на службу КВЖД состоится во время моего здесь пребывания, то я очень просил бы поставить меня об этом как-нибудь в известность. У него множество сведений, но он сам не знает их цены и не умеет их облечь в должную форму. Увидев его, скажем, в Харбине или Хайларе, я мог бы использовать его в смысле получения данных очень плодотворно.

При помощи этого Зайцева мне удалось ВЫКРАСТЬ из русского переводческого отдела ЮМЖД прилагаемую при сем японскую карту Монголии (Приложение 4-е), которая представляет, по-моему, большую ценность. Зайцев увеличивал ее в 10 раз и наносил все знаки, а потом она у него была взята для писания иероглифов, или каны, что делали японцы. Красные линии обозначают те варианты железных дорог, по которым произведены изыскания и которые японцы планируют к постройке в Монголии. Эта карта является фактически подтверждением того, что замыслы Японии в Монголии действительно огромны, и нам необходимо это принять к самому серьезному вниманию.

Я думаю о том, чтобы утилизировать Зайцева на том месте, где он находится, но полагаю, что он неподходящ. Он очень недалек, сдался мне малоразвитым и производит впечатление забитого и трусливого человека. Японцев он боится страшно. Поэтому его лучше забрать совсем, использовав его, может быть, данные в Монголии как чертежника и топографа, который при знании языка и Монголии может дать необычайно много. При его помощи легко можно будет следить за всеми проживающими в Монголии японцами, о которых он легко может узнать у монголов. Политических убеждений у него, по-видимому, никаких нет. Просто забросила судьба. Впрочем, с этой стороны я его не знаю. Японцев не любит очень, и служить у "этих косогла-

стр. 112

зых", по его словам, ему противно. Да и платят плохо. Я спрашивал его о переходе на КВЖД, он сказал, что пойдет, если дадут больше.

Японская работа по изучению СССР

В составе ЮМЖД имеется исследовательский отдел с русским отделением (Мангэцу Циоса Росиа га Кари), в который привлекаются все японцы, знающие более или менее русский язык. Из русских служит в нем Гумелюк Ив. Герас, окончивший курс СПб Университета по китайскому разряду, названный Зайцев и какая-то переписчица. Гумелюк состоит для объяснения трудных русских фраз и выражений переводчикам-японцам. Работа ведется огромная, народу работает человек 20 - 30, под ближайшим руководством Миядзаки, бывшего переводчика на одной из московских конференций. Книги получаются как непосредственно из России, так и из Лондона, Берлина и Америки. Для издания этих книг ЮМЖД заключила договор с издательством Осака Майници в Осака, которое публикует книги. Список изданных книг, при сем прилагается (Приложение N 5), дает характеристику выбора японцами изданий к переводу. Я просил дать мне программу изданий в будущем, но мне Миядзуки ответил, что таковой нет, но это ложь, так как от служащих и переводчиков мне удалось слышать, что задумана огромная СПЕШНАЯ работа по изучению экономического положения СССР в 180 томах, план которого уже разработан профессорами-экономистами в Токио. Кроме того, конечно, ведется еще здесь же секретно переводческая работа, о которой мне пришлось слышать мельком, что "имеются книги, которые Правление ж.д. не может выдать".

Опубликованные книги, разумеется, можно приобрести в Японии, но я ими не интересовался, так как изучение того, насколько верен подобный перевод, в мои задачи не входит. Таковы в общих чертах мои наблюдения и выводы, сделанные во время путешествия по Маньчжурии. Настоящие заметки написаны мною уже в Пекине, так как в Дайрэне я находился под самым неусыпным надзором бывшего лектора Лен. И[Институ]-та Жив. Вост. Языков¹³ Тойдзуми, одного из переводчиков Русского Отдела ЮМЖД. Кроме того, обстановка в Ямато-Отделе показала мне, что все мои чемоданы открывались. В них, однако, ничего не было, все мои записи были на квартире Ком. агента КВЖД Курбатова.

Пекин. 12 июля 1926 г.

Толки о войне с Россией в Маньчжурии

Должен добавить, что вопрос о войне Японии с Россией обсуждается в маньчжурском обществе постоянно, и самою радикальною мерою считается усиление русского переселенческого движения на Д. Восток. Борьба партизан с японцами показала последним, говорят в Маньчжурии, что мы не китайцы, и, в конце концов, японцы стали бояться партизан как огня. Если бы число русских в Амурской и Приморской губ. было доведено до 5 миллионов душ, то борьба с ними на русской территории оказалась бы для японцев совершенно невозможною.

Второю мерою, конечно, признается необходимость усиления революционного настроения корейцев. Некоторые китайцы говорили мне, что Япония сильно ошибается, рассчитывая найти в корейцах сторонников, они, в случае японской войны с кем бы то ни было, все станут на стороне противников Японии. Только их нужно было бы поддержать.

12.VII.26.

РГАСПИ. Ф. 627, оп. 1, д. 19, л. 42 - 45.

(Машинописный текст, копия, подпись-автограф: Д. Позднеев. - В. У. )

¹³ Петроградский (Ленинградский) институт живых восточных языков, существовавший в Петрограде в 1920-х годах.

стр. 113

ДОКУМЕНТ N 4

Донесение помощнику Начальника Разведывательного Управления штаба РККА Алексею Матвеевичу Никонову

Пекин, 14 июля 1926 г.

Совершенно секретно

Представляю при сем ряд "заметок о Маньчжурии", явившихся результатом моих работ в данной стране. Предшествующее сообщение было отправлено мною из Харбина. Долгий перерыв в доставлении сведений о моем путешествии объясняется тем, что за все время поездки у меня не было ни одного удобного пункта, где я мог бы заняться этой работой.

Главными выводами из моих наблюдений являются следующие:

Во-первых, Япония несомненно готовится к войне и подготовляет свой маньчжурский тыл к этому событию;

Во-вторых, война эта, вероятнее всего, будет с СССР;

В-третьих, как показывают сроки программ военной подготовки Японии, она задается целью окончить последнюю к 1930 г., после чего можно ожидать начала военных действий;

В-четвертых, для обеспечения продовольствием Япония ведет усиленную политику колонизации Маньчжурии корейцами и через них расширения запашек рисовых полей;

В-пятых, усиленное внимание обращается на изучение района Северо-западной Маньчжурии и прилегающих к ней округов Монголии с центром Санбэйсэ (Кэрулэн);

В-шестых, расселение корейцев и сооружение Хухайской железной дороги с ее продолжением до Благовещенска показывает намерение отрезать всю полосу территории от устья Тумэнь-ула до Благовещенска, от СССР.

РГАСПИ. Ф. 627, оп. 1, д. 19, л. 19.

(Машинописный текст, копия, подпись-автограф Д. Позднеев. - В. У. )

ДОКУМЕНТ N 5

Карахану (написано синим карандашом от руки в левом верхнем углу. - В. У. ) Сов. секретно (написано синим карандашом в правом верхнем углу. - В. У.)

Разговор с заведующим отделением "Осака Майници" в Пекине Фусэ Цисоку 25-го июля 1926 года о международном положении в Китае. Фусэ сказал:

Строго говоря, основным вопросом в области международного положения в Китае в данный момент признается борьба между Англией и Советской Россией. Англия 19 июля предъявила официальной нотой Пекинскому правительству требование о принятии мер против Кантона. Мы узнали об этом под большим секретом и названного числа телеграфировали в Осака. До сего времени пока об этой ноте в газетах, насколько мне известно, сообщений не появилось. Англия заявила, что положение дела в Кантоне наносит серьезный вред ее интересам, и потребовала от Пекинского правительства принятия мер. Если же они не в состоянии принять меры, то Англия окажется вынужденной считать себя свободной в вопросе о принятии тех мер, которые она сочтет нужными.

стр. 114

На это я заметил, что сегодня только читал в газетах о подобной ноте Англии в отношении положения дел в районе Ханькоу, но Фусэ сообщил, что подобная нота была 19 июля в Кантоне.

Далее имеется вопрос у Англии с займом для У Пэйфу¹⁴ . У них уже решен вопрос о выдаче ему из Гонконга займа в 2 млн. ф. ст., но под условием одержания хотя бы частичной победы на "большевиками". Если, например, У Пэйфу возмет Хуайлай, то ему выдадут заем. У Пэйфу же сообщает, что он не может воевать, не имея денег. На этом дело стоит, но, по-видимому, у англичан уже созрело решение о вмешательстве в дела Китая. В ноте Англии, между прочим, было сказано, что меры ее, если таковые будут приняты, отнюдь не имеют в виду всего Китая, а только отдельных пунктов, где наносится ущерб английским интересам.

Престиж Англии в Китае вообще падает. Ей наносят ущерб, с одной стороны, японцы усилением своего экспорта в Китай, с другой - Америка, которая постоянно расходится и не поддерживает Англию. Особенно сильно это сказалось на таможенной конференции¹⁵ , которую Англия сорвала именно потому, что никакие изменения в таможенном деле Китая для нее невыгодны. Вам, вероятно, известно, что по соглашению с Китаем Главный Инспектор Кит. Мор. Таможен д. б. (должен быть. - В. У. ) англичанин до тех пор, пока торговля Англии преобладает. На конференции японцы заявили о своих правах на занятие большего числа мест среди служащих К. М. Таможен. В настоящее время из 12.000 служащих только 200 японцев, а англичан 800, это совершенно не соответствует соотношению торговых оборотов обоих стран. Англия признала невозможным предоставление японцам большего числа мест, хотя по существу дела представляется еще вопросом, должен ли быть теперь Главным Инспектором англичанин или японец.

- А известно ли Вам, спросил я Фусэ, что этот вопрос был затронут еще мною при пересмотре таможенного тарифа в 1902 - 1903 гг., и что у меня имеется целая книга, под заглавием: "Система регистрации ввозных иностранных товаров в Китайской Морской Таможне (Вопрос о флагах)", издание Восточного института. Владивосток. 1904 г., в которой я выяснил, каким образом англичане воруют чужие товары, благодаря тому, что они перевозят их каботажем из Гонконга на своих судах в Китай. М. Таможня регистрирует все пришедшие под английским флагом товары как английские, независимо от места их первоначального происхождения.

¹⁴ У Пэйфу (1874 - 1939). Генерал, глава проанглийской чжилийской клики милитаристов, господствовавшей в долине Янцзы и отчасти в Северном Китае. Войска У Пэйфу в июне-октябре 1926 г. были разбиты НРА, после чего он сошел с политической сцены. Предположительно отравлен японцами.

¹⁵ Таможенная конференция была открыта в Пекине в августе 1925 г. Обсуждение вопроса державами о таможенной автономии было предусмотрено еще на Вашингтонской конференции, однако этот вопрос долгое время откладывался. Таможенная конференция еще в начале своих заседаний (19.11.1925 г.) приняла "в принципе" предложение Китая о признании его таможенной автономии с 1929 г. Однако конференция ничего не сделала для осуществления этой автономии, поскольку отказалась принять решение о немедленном введении надбавок к существующему низкому таможенному тарифу. Делегация Пекинского правительства требовала немедленного введения надбавки на существующие таможенные пошлины (на 5% от стоимости товара на большинство товаров и более высокую надбавку на предметы роскоши). Японские представители (Хироки и Иосидзава) настаивали на заключении Китаем итоговых договоров с каждой державой отдельно, в расчете на то, что Японии удастся выговорить для себя лучшие условия; они настаивали на том, чтобы добавочная пошлина (надбавка) до установления таможенной автономии не превышала 2.5% от стоимости товара, ибо, по их заявлению, более высокая пошлина отразилась бы на торговле и промышленности Японии; они, наконец, выставили требование, к которому склонялись и другие члены конференции, но против чего возражала Англия, что добавочная пошлина должна обеспечить оплату негарантированных займов (по китайским данным, из всех негарантированных займов в 407 млн. кит. дол. на долю японских займов приходилось 255 млн, то есть 62.6%.

стр. 115

- Нет, неизвестно. Я буду завтра же телеграфировать во Владивосток, чтобы мне выслали пять экземпляров Вашей книги. Но нам не дают не только места Главного Инспектора, а даже и большего числа менее важных служащих. Кроме того, Англия стала Японии поперек дороги на таможенной конференции в вопросе об урегулировании наших "займов Нисихара".

- Это что такое? - спросил я, хотя и знал сущность дела.

- Во время первого владычества Дуань Цижуя¹⁶ и Аньфу Нисихара, будучи финансовым представителем Японии, выдал почти на 200 млн. иен различным властям Китая и Центральному правительству займов, не обеспеченных ни таможенными, ни соляными доходами. Япония согласилась на повышение пошлины, имея в виду покрытие этих своих займов. Англия же, во-первых, не соглашалась на повышение пошлины, а во-вторых, заявила, что в первую очередь должны быть урегулированы торгово-промышленные займы для возможности обеспечения дальнейших заказов на фабрикаты, а потом уже можно будет говорить о займах "политических", к которым относятся займы Нисихара. Словом, по всем пунктам Англия шла против нас.

- А как вы думаете, Англия одна идет против Советской России в Китае или с кем-либо рука об руку?

- Одна, а с кем же она может идти? Прежде всего, вопрос о деньгах. Япония до урегулирования вопроса о займах Нисихара Китаю больше денег не дает. Америка ни на какие политические займы не пойдет. Только для Англии необходимо решить вопрос о том, чтобы сломить в Китае Советскую Россию.

- А Франция?

- Франция сейчас активной политики здесь не ведет. Она продавала Чжан Цзолиню оружие, но этот вопрос скорее частных коммерческих фирм, нежели правительственный.

- Скажите, а это Ваше было сообщение сегодня в "Норс-Чайна Геральд" из "Осака Майници", что теперь Фэн Юйсян¹⁷ замышляет основать республику из Чахарии, Суйюаня, Алтая и Ганьсу, что Сунь Чуаньфан¹⁸ может соединиться с Кантоном и Гоминьцзюнем¹⁹ против У Пэйфу и Чжан Цзолиня и что это будет страшный союз для двух маршалов?

- Нет, что Вы. - Это была написана "Осака Майници" передовица, которая и передана в Китае агентством "Ашиэтик Ньюс Сервис". Газета села в страшную галошу с такой передовицей. Все мои телеграммы все время доказывали противное, что теперь и подтверждается. Я думаю, что здесь виноват шанхайский корреспондент. Скандал огромный, и "Осака Майници" здорово себя дискредитировала такой передовицей.

¹⁶ Дуань Цижуй (1865 - 1936). Китайский милитарист, глава прояпонской клики Аньфу (аньхуйской). Находился у власти в Пекине в 1916 - 1920 гг. и в 1924 - 1926 гг. В 1918 г. подписал соглашение с Японией об участии Китая в интервенции против Советской России. Подавлял патриотическое Движение 4 мая 1919 г. В 1924 - 1926 гг. - Временный правитель Китайской Республики. По его приказу была расстреляна антиимпериалистическая демонстрация в Пекине 18 марта 1926 г.

¹⁷ Фэн Юйсян (1882 - 1948) до 1924 г. примыкал к чжилийской клике милитаристов, в октябре 1924 г. совершил переворот в Пекине и стал главнокомандующим Национальными армиями и командующим 1-й Национальной армией. В 1926 г. совершил поездку в СССР, вступил в Гоминьдан. В дальнейшем - на военных и партийных постах. Погиб в результате несчастного случая.

¹⁸ Сунь Чуаньфан (1885 - 1935) - в 1923 - 1924 гг. военный губернатор провинции Фуцзянь. В конце 1924 г. откололся от чжилийской клики милитаристов и стал ориентироваться на США. В 1924 - 1926 гг. - военный губернатор провинции Чжэцзян, в 1925 - 1927 гг. - военный губернатор провинции Цзянсу. В 1926 - 1927 гг. разбит частями НРА. С 1929 г. - в отставке. Убит в результате покушения.

¹⁹ Гоминьцзюнь - Национальная армия, созданная в 1924 г. в составе трех армий: 1-й под командованием Фэн Юйсяна (он же главнокомандующий Гоминьцзюня), 2-й и 3-й под командованием соответственно Ху Цзиньи и Сунь Юэ.

стр. 116

Впрочем, мне кажется, добавил он, подумавши, что если англичане не будут долго торговаться из-за займа У Пэйфу и не дадут ему вовремя денег, то, чего доброго, он не будет в состоянии бороться с Фэн Юйсяном, и тогда, разумеется, шансы Цзян Кайши²⁰ поднимутся очень быстро. Фусэ сообщил, что он намерен в августе приехать в Циндао, Цзинань, Дайрэн и Мукден и возвратиться назад к сентябрю, когда можно ожидать возобновления работ конференций.

РГАСПИ. Ф. 627, оп. 1, д. 19, л. 46 - 49.

(Машинописный текст, копия, машинописная подпись: Д. Позднеев. - В. У. )

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Борьба за советы в Забайкалье. Чита, 1947.

Вишнякова-Акимова В. В. Два года в восставшем Китае 1925 - 1927. М., 1980. Кабанова Н. Судьба одной семьи Ц Азия и Африка сегодня. 1990, N 2 (1).

Кабанова Н. Дмитрий Позднеев из семьи Позднеевых // Азия и Африка сегодня. 1990, N 12 (2). Кочик В. Советская военная разведка: структура и кадры // Свободная мысль. 1999, N 8. Лещенко Н. Ф. Опальный профессор (Д. М. Позднеев) 1865 - 1937 //Российские востоковеды. М., 1998. Милибанд С. Д. Биобиблиографический словарь отечественных востоковедов с 1917 г. М., 1975. Никифоров В. Н. Советские историки о проблемах Китая. М., 1970. Персиц М. А. Дальневосточная республика и Китай. М., 1962.

Подпалова Г. И. Д. Позднеев // Советская историческая энциклопедия. Т. 11. М., 1968. Примаков В. М. Записки волонтера. М., 1967.

Саран А. Ю. Уроженцы Орла востоковеды братья Позднеевы // Общее и особенное в истории и культуре народов Дальнего Востока. Владивосток, 1991.

²⁰ Чан Кайши (Цзян Цзэши).

стр. 117

Permanent link to this publication: