21-я конференция Международной ассоциации историков Азии (International Association of Historians of Asia/IAHA), состоявшаяся 22 - 25 июня 2010 г., была организована Департаментом истории Факультета искусств и общественных наук Национального университета Сингапура и приурочена к 50-летию "Журнала исследований Юго-Восточной Азии" (Journal of Southeast Asian Studies/JSEAS). Оргкомитет конференции возглавлял главный редактор этого журнала Ион Мунь Чён (Сингапур).

В конференции приняли участие более двухсот исследователей из Сингапура, Китая, Индии, Японии, Австралии, Новой Зеландии, Малайзии, Таиланда, Республики Кореи, Индонезии, Филиппин, Нидерландов, Великобритании, Франции, Германии, России и других стран Евразии.

Конференция открылась приветствием председателя оргкомитета Йин Мунь Чёна и лекцией Ван Гунву (Сингапур) "Восходящая Азия и изменение роли историка".

Ван Гунву отметил произошедшие со времени первой конференции IAHA в Маниле изменения в мире, в первую очередь прекращение "холодной войны" и изменение баланса сил в пользу азиатских гигантов - Китая, Индии и Японии. Историки середины XX столетия ориентировались на понятие национального государства, институт которого в настоящее время переживает кризис, а история понималась ими преимущественно как политическая, событийная. За пятьдесят лет в познании прошлого произошли колоссальные изменения: проникновение естественно-научных и математических методов в обработку данных, появление новых источников и научных направлений (устная история, гендерные исследования, история понятий), размывание границ между различными дисциплинами (междисциплинарный подход). В этих условиях Ван Гунву задался вопросом: что должен ныне делать историк? По его мнению, историк должен стремиться избежать принуждения со стороны государства, среды, университета для создания непредвзятой (open-minded) системы знания и принять и отстаивать тезис "все достойно истории", иными словами, нет запретных тем для исследований. Ван Гунву подчеркнул, что центральное место в деятельности IAHA занимает Юго-Восточная Азия - перекресток культур, экономических и политических связей современного Азиатско-Тихоокеанского региона.

Со словами благодарности и воспоминаниями о становлении Ассоциации обратился профессор Н. Тарлинг (Новая Зеландия).

Дальнейшая работа конференции проходила в шестидесяти секциях: "Древний Китай", "Верования и история Китая", "Конфликт и становление нации: Сингапур и Малайзия", "Ислам и история", "Память, наследие и архив: историческая комиссия Мьянмы и формирование национального прошлого"; "Древняя история Юго-Восточной Азии", "Интеллектуальная мысль Китая в XX в."; "Индонезия: национализм, война и революция"; "Ислам и Юго-Восточная Азия"; "Деколонизация и конфликт в Юго-Восточной Азии", Религиозные верования в Юго-Восточной Азии", "Новое постижение истории Сингапура и Малайзии", "Обособленные центры: переосмысляя средневековый опыт Японии"; "Голландцы в Восточных Индиях", "Деколонизация и сравнение в Юго-Восточной Азии", "Южная Азия: границы и разделение", "Китай и китайцы за границей: старые источники и новые взгляды"; "Справедливость и порядок в колониальной Юго-Восточной Азии"; "Юго-Восточная Азия в Новое время", "Литература, история и идентичность", "Япония и Юго-Восточная Азия с XVII в. до 1940-х гг."; "Индонезия: формирование нации в XX в."; "Южная Азия в 1858 - 1918 гг.", "Китайские сообщества и оформление китайской идентичности в Малайзии"; "Местное знание", "Япония и Юго-Восточная Азия в оккупации", "Соединяемость (connectivity) и сети в Восточной Индонезии Нового времени", "Архивы", "Торговля Южной и Юго-Восточной Азии в Новое время", "Идентичность и историография", "Япония и Юго-Восточная Азия: современный период"; "Социальная история тайцев", "Южная Азия с 1947 г.", "Японские открытые по договору порты (treaty ports)"; "Внешние отношения Южной Азии в истории", "Диаспора", "Гендер в Южной Азии", "Архитектура, пространство и история", "Нумизматика и история Азии", "Война, мир и военные преступления: Юго-Восточная Азия и Япония, 1945 - 1954"; "Местные истории на Филиппинах", "Исследования, границы и конфликт в колониальной материковой Юго-Восточной Азии"; "Культурное картогра-

фирование: связи с сообществами и историей"; "Издательское дело в XXI в."; "Между расами, между нациями: наследие голландской и японской вовлеченности в Индонезию"; "Гендер в Юго-Восточной Азии", "Индонезия: управление архипелагом в XX в."; "Азиатский сахар в XVIII в.: производство, торговля и культура потребления"; "Социальные изменения в современном Китае, 1900 - 1950-е гг."; "Насилие, восстание и давление на Филиппинах", "Европейцы в Азии", "Корейская наука и Японская империя", "Религия в Восточной Азии", "Преодоление (negotiating) границ и различий в Юго-Восточной Азии"; "Южная Азия Нового времени: международное взаимодействие в прошлом и настоящем"; "Южная Азия: культурное и экономическое взаимодействие", "История окружающей среды в Юго-Восточной Азии".

Заседания секций проходили 23 - 25 июня. Автору отчета, к сожалению, удалось посетить далеко не все заседания, так как одновременно работали не менее пяти секций. Поэтому охарактеризованы будут только те выступления, в обсуждении которых автор принимал участие.

В докладе Б. Лакомской (Польша) "Возникновение коллекционирования в Китае: раскопанные нефритовые сокровища как отражение древнего коллекционирования" была прослежена эволюция восприятия изделий из нефрита от неолита до империи Хань. В 4-м тыс. появляются первые наборы нефритовых объектов (культура Сянлонва/Xianglongwa). В то время эти объекты были магическими, религиозными символами власти, что в целом сохранялось вплоть до 1-го тыс. до н.э. В 3-м тыс. до н.э. заметно сосредоточение нефритовых коллекций в руках знатных родов, а не только вождей. В эпоху Сражающихся царств религиозный аспект восприятия нефрита уже утрачивается. Постепенно складывается отношение к нему как к предмету древности, антиквариату. Изделия из нефрита становятся "произведениями искусства".

Ли Чжоин (Тайвань) в докладе "Систематическое знание об управлении водными ресурсами как стратегия убеждения государства к более активному управлению водными ресурсами" на примере гидрологической реформы в низовьях Янцзы в конце XV в. показал взаимодействие местных специалистов и государственных чиновников для осуществления ирригационных и мелиоративных работ. В литературе того времени активно обсуждался вопрос о преимуществе строительства дамб и польдеров (polder dikes building) или драгирования (dredging). Яо Веньхао, китайский чиновник, участвовавший в проведении реформы и издавший сборник из сорока семи работ по вопросам орошения земли в 1497 г., пришел к выводу о преимуществе первого способа. Ли Чжоин отметил, что местные специалисты стремились к участию государства в управлении водными ресурсами в целях его упорядочения.

Го Гьё Янь (Сингапур) в докладе "Вписывая Тагаунг в бирманскую историю: фабула первого государства "Мьянма"" на основании сопоставления археологических данных из раскопок Шрикшетры, Тагаунга и Пагана с бирманскими хрониками, провозглашающими Тагаунг первым царством Бирмы, предположила, что Тагаунг занимает промежуточное место в хронологии культур на территории Мьянмы между Шрикшетрой, где господствовала культура Пью, и Паганом, уже подлинно бирманским по культуре. Археологические материалы из Тагаунга демонстрируют стилистическую близость штампованных узоров символике монет Пью, а наличие буддийских построек связывает его с Паганом.

А. О. Захаров (Москва) в докладе "Некоторые черты ранних островных политий Юго-Восточной Азии" проанализировал надписи IV-V вв. из Центрального Вьетнама, Восточного Калимантана и Западной Явы и установил, что оставившие их политий являлись вождествами. Факторами их возникновения были военные столкновения за установление монополии на торговых путях.

Т. П. Барнард (Сингапур) в докладе "Защищая варана: голландские попытки ограничить доступ к ящерам Комодо в 1920 - 1930-х гг." выявил экологическое измерение в колониальной политике Нидерландов.

П. Бумгард (Нидерланды) в докладе "Голландские притязания на леса Явы в XVII-XVIII вв." реконструировал воздействие потребностей в дереве на политику властей Голландской Ост-Индской компании в Батавии: именно стремление обеспечить город тиком и рисом вызвало войны с местными княжествами, в мирных договорах с которыми всегда особо оговариваются поставки древесины и риса голландцам. Он также указал на связь между европейской модой на статистику и измерением яванских лесов колониальными властями.

Х. Схулте-Нордхолт (Нидерланды) в докладе "Модерн и культурное гражданство в Нидерландской Индии" показал проникновение западной культуры модерна в колониальное общество Индонезии первой половины XX в. Образ жизни представителя среднего класса пред-

полагал для индонезийца ношение европейского костюма, гетр, швейцарских часов, курение сигар, чтение газет, а в женской красоте стала господствовать холодность. Культивировались малая семья, мобильность, личная гигиена и чистота, светлые волосы. Даже консервативные круги использовали признак современности - телефон. Но развитие модерна встретило затруднение в расовых барьерах, которые не удалось преодолеть. Национализм - одна из характерных черт модерна - развивался медленнее, так как представители среднего класса больше ориентировались на карьеру в государстве, чем на участие в судьбах нации.

Абдул Вахид (Нидерланды) в докладе "Отчет Фоккенса и политика налоговой реформы" изучил мероприятия Нидерландов по реформированию налоговой системы на Яве в 1870 - 1900-е гг., показал явное господство китайцев в ключевых отраслях хозяйства и выявил роль Фоккенса в отмене откупной системы. Фоккенс исследовал социально-экономическую обстановку в 1892 - 1894 гг. и рекомендовал увеличить правительственную поддержку яванскому крестьянству. Хотя официальные служащие нидерландской администрации оставили его предложения без внимания, он выступил с двумя публичными лекциями в Нидерландах, после чего мнение метрополии вынудило колониальные власти отменить откупную систему.

Д. Апиладо (Филиппины) в докладе "Интеграция колониальной культуры и испанского влияния в повседневной жизни района илоков в XVII-XIX вв." продемонстрировала соединение христианских и традиционных элементов в культуре народа илоков/илоканов на западном побережье Лусона.

Л. Андайя (США) в докладе "Малайская соединяемость (connectivity) и сети Восточной Индонезии" установил роль малайцев Макассара в торговле и политике обществ региона в XVI-XVII вв. Они господствовали в международной торговле, служили писцами и чиновниками (в частности, в султанате Бима на острове Сумбава), имели право на отдельное поселение с широкой автономией. Б. В. Андайя (США) в докладе "Соединяемость (connectivity) христианства в Восточной Индонезии" реконструировала проникновение христианства в повседневную жизнь местных народов в XVI-XVIII вв. Христианизация осложнялась борьбой между христианскими общинами: католиками-доминиканцами и протестантами, также между христианством и исламом. В быт проникали почитание образа Девы Марии (Banda Maria), празднование Святой Пятницы, колокольный звон, духовная музыка, цепи с крестом. Протестанты-голландцы принесли новые предметы культа - письменность и священные тексты.

Ж. Дагган (Сингапур) в докладе "Местное знание и письменные источники в производстве и передаче исторического знания на острове Севу" показала роль устных сказаний в реконструкции прошлого. Остров Севу на востоке Индонезии был связан с островами Ява, Дана, Солор, Тимор, Сумба, Флорес, Рото многообразными отношениями: от религиозных и военных соглашений, брачных союзов, общей генеалогии до заимствования слов (яванское слово ratu (царь) стало личным именем на Севу).

К. Рейнолдс (Австралия) в докладе "Астрология и другие науки для страховки от рисков и страха: контроль над соблюдением правил в Таиланде 1920 - 1930 гг." выявил важную роль псевдонаучных практик в политическом процессе Сиама.

М. Мейер (Таиланд) в докладе "Меняющиеся понятия экономического и социального в Таиланде начала XX в." реконструировала формирующиеся под влиянием модернизации интеллектуальные течения в политической и экономической элите и сделала вывод о противостоянии нового слоя - городской интеллигенции государственным чиновникам и консервативной знати.

Дж. Уоррен (Сингапур) в докладе "Беспокойные духи (spirits): алкоголь, акциз и экстерриториальность в Сиаме конца XIX - начала XX в." связал рост потребления алкоголя в стране с появлением большого числа китайских мигрантов, новых европейских товаров (шампанского, виски), пользовавшихся высоким престижем, и неспособностью акцизной системы предотвратить широкое распространение пьянства и его отрицательных социальных последствий.

Э. Равен (Нидерланды) в докладе "Цари, носящие скипетр: загадочный монетный тип "Чандрагупты" со скипетром" на основе стилистического анализа отнесла этот золотой чекан к царствованию Чандрагупты II Викрамадитьи (376-≈414). По-видимому, это одна из ранних монетных серий этого царя. Н. Райт (Австралия) в докладе "Вильям Фаркер в Малакке и вне ее" доказывала, что заслуга развития Сингапура принадлежит не столько его основателю Т. С. Раффлзу, сколько его первому резиденту и коменданту Фаркеру.

Следующая, 22-я конференция IAHA состоится в Джокьякарте (Индонезия) на базе Университета Гаджа Мады (Gaja Mada University).

Permanent link to this publication: